Первопоходники. За что боролась Добровольческая армия. Добровольческая армия и флот. Силы, организация и снабжение К числу главнокомандующий добровольческой армией не относится


Сто лет назад в России разгоралось пламя Гражданской войны. Именно тогда, в начале лета 1918 года, вооруженное противостояние, прежде сосредоточенное на юге, в казачьих областях, перекинулось на всю страну. Об этапах становления Красной армии мы уже писали. А за что воевали белые? За «веру, царя и Отечество»? Или за помещиков и капиталистов?

Добровольческая армия, основная военная сила Белого движения на юге. Январь 1918 года/ru.wikipedia.org

На эти вопросы большинство из наших сограждан едва ли ответят с ходу, хотя за последние четверть века и вышло немало трудов по истории Белого движения, в которых оно рассматривалось с иных, нежели в советское время, позиций. О начальном этапе Гражданской войны мы говорим с доктором исторических наук доцентом Санкт-Петербургского госуниверситета Александром Пученковым.

Александр Сергеевич, одни считают точкой отсчета Гражданской войны Октябрьскую революцию, другие - разгон Учредительного собрания. Кто-то вообще уверен, что все началось с Февральской революции... Что скажете?

Мой ответ - с корниловского мятежа в августе 1917 года, после которого армия начинает четко разделяться на две силы: на будущих белых и красных.

Белые - это в первую очередь офицеры. Они не могли простить Керенскому ни его предательского поведения по отношению к верховному главнокомандующему Лавру Корнилову (обещал поддержать - и в результате объявил изменником), ни всех тех «демократических реформ» в армии, которые произошли после Февральской революции. В армии было упразднено единоначалие, солдаты перестали подчиняться офицерам, что привело к анархии.

Офицеры оказались совершенно бесправны, и надежда у них была только на одного человека - Лавра Корнилова, пользовавшегося поистине общероссийской известностью. Его программа в особых разъяснениях не нуждалась. Он был, как сегодня бы сказали, «бренд». И если человек называл себя корниловцем, то по умолчанию это означало, что он за сильную Россию, за сильную армию, против безответственной социалистической демагогии, за продолжение войны до победного конца...

Корниловский мятеж, как известно, окончился неудачей. Корнилов и генералы, поддержавшие его, - Марков, Лукомский, Романовский, Деникин - в ожидании суда оказались в тюрьме города Быхова. В историю этот эпизод вошел как «Быховское сидение». Заключение было весьма условным: охрану осуществлял Текинский конный полк - фактически личный конвой Корнилова, фанатично преданный ему.

Принято считать, что именно там, в Быхове, и зародилась «белая идея». Среди генералов шли постоянные дебаты: продолжать или нет дело Корнилова. И единодушно решили - продолжать. Генерал Марков уже тогда - обратите внимание: у власти еще Керенский, а вовсе не большевики, - предложил собрать армию из добровольцев.

Генералы в Быхове первыми «вычислили», что власть Керенского скоро падет и его место неминуемо займут большевики-ленинцы, которые точно устроят самосуд над корниловцами. Поэтому вести с ними, большевиками, борьбу придется только штыками.

То есть психологическая готовность к Гражданской войне у будущих белых была. Именно оскорбленные и отчаявшиеся офицеры стали основой движения, они ощущали себя носителями правды, которая должна распространиться в масштабах всей страны. Знаменитый монархист Василий Шульгин определил это так: «Офицерство - спинной мозг Белого движения».

В Быхове родилась и политическая программа Корнилова: сначала - разгром большевиков, только после этого - созыв Учредительного собрания, которое объявит будущую форму правления Российского государства. И самое главное: пока она не предрешена.

Почему так важна была идея непредрешения? Ведь большинство офицеров явно были монархистами по своему мировоззрению, присягали «царю и Отечеству»...

Все это так, но генералам-корниловцам было очевидно, что любая апелляция к Романовым нелепа, она станет худшей антирекламой Белого движения. Большевики и без того выиграли громадное количество очков в политической борьбе, выставляя белых сторонниками восстановления в России монархии и возвращения династии Романовых. Однако ни одна из серьезных антибольшевистских политических структур Гражданской войны не заявляла о том, что воюет во имя подобных целей.

Генерал Алексеев говорил: «Мы к монархии идем безусловно. Но тот, кто, подобно мне, на протяжении полутора лет имел возможность ежедневно видеть государя Николая II и работать с ним, тот не может быть убежденным приверженцем монархии».

Что же касается республиканской формы правления, то она для офицеров была совершенно неприемлемой: ее дискредитировал Керенский. Все то, что началось с марта 1917 года, офицеры называли одним собирательным понятием - «керенщина», ассоциируя с ним ужас и хаос. Республика «от большевиков» - вообще катастрофа...

Каков же был идеал? Когда у Деникина спрашивали, какую бы власть белые хотели видеть в России, он отвечал: в лучшем варианте - конституционную монархию наподобие английской. И, конечно, «единое и неделимое» государство в границах 1914 года.

Что составляло основу политического мировоззрения Белого движения? Желание видеть страну сильным игроком на европейской политической арене, выступающим в роли мудрого и справедливого арбитра. Государство с крепкими законами, с которыми все бы считались. Отсюда и главный лозунг Белого движения: «Великая, Единая и Неделимая Россия», логично противопоставляемый интернационализму большевиков.

Вернемся к тому, как все начиналось. Итак, недовольные офицеры по всей России и кучка заговорщиков-арестантов в Быхове. Что дальше?

Уже там было достигнуто решение о том, где будет база Белого движения. Атаман Всевеликого войска Донского Алексей Каледин, еще в сентябре 1917 года открыто объявивший себя «убежденным корниловцем», пообещал генералам приют на Дону.

Надо понимать, что тогда, осенью 1917 года, никто из рядовых обывателей не был настроен на Гражданскую войну. Да, были столкновения в Петрограде и Москве, связанные с приходом к власти большевиков, но от них было еще очень далеко до широкомасштабной междоусобицы. Корнилов же воспринимался именно как «поджигатель войны». И нигде, кроме как на Дону, он не получил бы приют.

Почему же именно Дон? Очень просто - там казачество. Оно всегда было верной опорой царского строя, а после февраля 1917 года последовательно выступало наиболее консервативной силой общества. Идеологи белых надеялись, что казачество станет основой будущей армии. Так и случилось, хотя и не сразу. Василий Шульгин отмечал в своей книге «1919 год»: «На офицерских костях контрреволюционного бульона было не сварить. Его удалось сварить только тогда, когда на кости Белого движения легло казачье мясо»...

Когда к власти пришли большевики, «быховские сидельцы» бежали на Дон. Пробирались инкогнито, под чужими фамилиями и в чужом обличье, поскольку, если бы революционные солдаты их узнали, то мгновенно бы растерзали.

На Дону генералы ожидали встретить теплый прием, но оказалось совсем иначе. Как только просочились слухи, что «корниловцы» бежали на Дон, советская власть пригрозила Каледину «крестовым походом». Казаки в своей массе в тот момент надеялись переждать: они ощущали себя отдельным народом и считали, что казачьи интересы главнее общероссийских. Мол, большевики далеко, на Дону - своя жизнь. С Дона выдачи нет: генералов мы не выдадим, но и не дадим им тут хозяйничать.

Сами белогвардейцы считали днем начала своей борьбы 15 ноября 1917 года, когда приехавший в город Новочеркасск, столицу Всевеликого войска Донского, генерал Михаил Алексеев, один из наиболее авторитетных военачальников русской армии, обнародовал воззвание. В нем он призвал офицеров, не признающих советскую власть, пробираться к нему на Дон. Заметим: это произошло спустя всего восемь дней после большевистского переворота в Петрограде.

Принципиально важно, что Корнилов приехал на Дон на три недели позже Алексеева. Поэтому в окружении последнего считали, что Корнилов «прибыл на все готовое» - когда костяк армии был уже сформирован, а свой самый отчаянный этап она преодолела.

На первых порах вокруг Алексеева были всего несколько десятков офицеров, и подмога прибывала очень медленно. В день в будущую армию приезжали и записывались не более 70 - 80 человек. Главным образом, офицеры, были еще юнкера и студенты, мечтавшие о подвигах во имя спасения России. Денежного содержания не было, впрочем, люди идеи не считали это главным.

Боевое крещение алексеевцы приняли в ходе ноябрьских боев в Ростове, когда большевики попытались поднять там восстание. В декабре 1917 года формирующуюся армию официально назвали Добровольческой. Из нескольких рассматриваемых вариантов выбрали этот, поскольку он наиболее отвечал сути: в армии в тот момент не было людей, служивших в ней по принуждению. Именно тогда появилась ее первая и главная эмблема: нашитый на рукаве трехцветный (как национальный флаг) уголок.

- Велика ли была армия, собранная Корниловым и Алексеевым?

По своей численности она была ничтожна - всего около трех тысяч человек. Горстка. По сути, одна шестая от штата кадровой дивизии русской армии времен Первой мировой войны. Притом что офицерской корпус русской армии насчитывал в то время 280 тыс. человек! То есть под знамена Алексеева встал только каждый сотый офицер. Хотя большевики и объявили: мол, офицеры по определению - «золотопогонники», контрреволюционеры...

Но по своим задачам это действительно была государственная армия. Ее штаб сравнивал миссию армии с ополчением Минина и Пожарского - так говорилось в воззвании, появившемся в конце 1917 года. Армия считала себя верной союзническому долгу по отношению к Антанте, внеклассовой и представляющей карательную силу, которая избавит всю страну от «всероссийской чумы» - большевизма. И хотя социальный состав Белого движения был очень узкий, оно хотело говорить от имени всех слоев населения.

Тем временем в январе 1918 года Дон стал стремительно большевизироваться, что совершенно справедливо описано в романе «Тихий Дон». Триумфальное шествие советской власти - это вовсе не выдумки советских историков. Проповеди Корнилова и Алексеева не встречали большого сочувствия.

Оставаться на Дону добровольцам было смертельно опасно. Каледин считал бегство с территории своего войска позором и от отчаяния в конце января застрелился. Перед смертью он произнес знаменитую фразу: «Поменьше болтовни, господа, ведь от нее Россия погибла»...

- И Добровольческая армия уходит с Дона?

Да, это происходит в феврале 1918 года. Куда она шла? «За синей птицей» - так охарактеризовал поход в письме близким генерал Алексеев. Маршрут был простой: Ростов - Екатеринодар, цель - обретение базы на Кубани. Вожди армии жили надеждой, что кубанское казачество поддержит ее и даст приют. На Кубани можно будет выждать время в надежде на антикоммунистический взрыв в Советской России.

В белогвардейской историографии этот поход будут потом оценивать как легенду, как святую страницу борьбы «белых рыцарей» за спасение России. Тех, кто участвовал в том походе, назовут «первопоходниками». Впрочем, и лидеры белых с самого начала пытались обозначить его как своего рода религиозное действо: крошечный отряд праведников, над которым реет знамя национальной России.

В страшную непогоду (а весна в тех краях в 1918 году выдалась крайне холодной и снежной), зачастую форсируя вброд речки с ледяной водой, Добровольческая армия с тяжелыми боями пробивалась через отряды красных. Станицы боялись принимать добровольцев - неминуемо последовала бы месть большевиков.

Рассказывая об одном из боев, генерал Марков поведал о снежной метели и ледяной корке, покрывшей шинели и фуражки белогвардейцев. Сестра милосердия, слушавшая рассказ, воскликнула: «Да ведь это же настоящий Ледяной поход!». Это определение закрепилось за ним навсегда, став более известным, чем Первый Кубанский или Корниловский.

По всей логике, армия должна была погибнуть, и в том, что она уцелела, белогвардейцы видели промысел Божий, благословение на миссию спасения России. Они рассуждали примерно так: «Если мы выжили в Ледяном походе, значит, наше дело нужно для Отечества».

В Екатеринодаре, куда направлялась армия, у власти стояло антибольшевистское кубанское правительство атамана Филимонова. Но уже на подходе добровольцы узнают, что оно пало и в городе правят большевики. Цель операции потеряна, и Корнилов принимает отчаянное решение: «Черт с ним, все равно идем на Екатеринодар, попытаемся его взять». Тогда у Добровольческой армии хотя бы появится своя земля, она не будет «приживальщиком» у казаков. И как только о победе станет известно всем, придет подмога - казаки и офицеры...

А дальше происходит то, что участники похода восприняли как чудо. В кубанских степях добровольцы встретили кубанский правительственный отряд генерала Покровского, одного из первых русских военных авиаторов и, по утверждению современников, человека отчаянно жестокого. Вместе вооруженные отряды насчитывают шесть тысяч человек. Это давало надежду на успех штурма.

- Но Екатеринодар взять не удалось, Корнилов нелепо погиб от прямого попадания снаряда...

Большевики обладали серьезным перевесом в силах. Кроме того, по их призыву весь город встал на защиту. Они убедили жителей, что если в Екатеринодар войдут корниловцы, они устроят резню. В уже, по сути, начавшейся Гражданской войне и белые, и красные пленных действительно не брали, а перед смертью подвергали своих жертв страшным мучениям.

Известна фраза Корнилова: «Мы уходим в поход, и я приказываю: пленных не брать. Ответственность за этот приказ перед Богом и русским народом я принимаю на себя». Кроме того, и держать пленных было негде: тыла у армии не существовало.

Первый штурм Екатеринодара красные успешно отбили. Потери белых были чудовищными. Вечером Корнилов заявляет на совещании, что положение очень тяжелое, но он не видит иного выхода, как идти на следующий день на новый штурм. «Я сам поведу армию вперед», - обещает Корнилов и добавляет, что для него есть только два выхода - либо он победит, либо пустит себе пулю в лоб. А через несколько часов, ранним утром 13 апреля 1918 года, он погибает...

Многие из мемуаристов, фанатично преданных памяти белого вождя, признают: при повторном штурме малочисленная Добровольческая армия, вероятнее всего, полегла бы под стенами Екатеринодара. И парадоксальным образом символ и знамя белой идеи - генерал Корнилов - собственной гибелью спас свое детище. Значение его фигуры для белой борьбы было выражено известными строчками эмигрантского поэта Ивана Савина: «Мы и живые безжизненны, Он и безжизненный - жив». Ни Колчак, ни Деникин, ни Юденич не были символами белой борьбы в той мере, какой им был Корнилов...

Деникин, сменивший Корнилова на посту командующего, принимает единственное верное решение: отводит остатки войск от Екатеринодара. Несколько суток армия была на волоске от гибели, спасаясь от преследования большевиков. Были дни, когда она металась, как мышь в мышеловке, но тем не менее смогла выскользнуть. В немалой степени этому помогла и беспечность красного командования, посчитавшего, что разбитая под Екатеринодаром «офицерская банда», как они выражались, уже не представляет опасности.

Помогло белым и то, что на Дону начались антибольшевистские восстания. И те же самые казаки, которые совсем недавно с проклятиями прогоняли белогвардейцев с Дона, теперь просили их прийти на помощь. Рассказывают, что когда Алексеев услышал об этой мольбе казаков, он встал на колени, перекрестился и сказал: «Смилостивился Бог. Прозревает Россия»...

Происходит и еще одно стечение обстоятельств: с румынского фронта к добровольцам прибывает бригада под командованием полковника Дроздовского. Это были блестяще экипированные и вооруженные офицеры, которые пробирались к Корнилову.

Однако не все было так благостно. Новый атаман, пришедший к власти на освобожденном от большевиков Дону, Петр Краснов, заявляет о своей ориентации на Германию. В отдельных районах Таганрога, Ростовской области уже находились немецкие полки, пришедшие туда по Брестскому миру. Немцы цинично грабят край, но щедро помогают Краснову оружием и боеприпасами, которые тот передает добровольцам.

Происходит странная вещь: Добровольческая армия заявляет, что воюет на стороне Антанты, но в то же время живет за счет той помощи, которую получает от Краснова, а тот в свою очередь - от немцев. Не случайно армию тогда часто называли «котом», то бишь сутенером...

- Вы только что говорили, что вопросы денег были для идейного Белого движения делом второстепенным...

Но без материальной поддержки Добровольческая армия существовать все же не могла. Помогали казачьи правительства, но очень скудно. Оклады белых офицеров были до крайности мизерные. Деникин говорил, что армия воюет за Россию и ради этого надо потерпеть. В полном соответствии со своими убеждениями он даже ходил в заплатанных штанах и очень этим гордился.

Вот и получалось: с одной стороны, добровольцы оценивали себя как нищенствующих рыцарей печального образа, служащих России и готовых жертвовать всем ради нее, а с другой, рассуждали так: раз нам платят ничтожное жалованье, значит, мы имеем моральное право облагать данью население, которое освобождаем от большевиков. Недаром войска Деникина в народе нередко называли «грабьармией», и это было справедливо.

Сегодня существует представление, что Белая армия существовала на деньги Антанты. Ничего подобного! Вплоть до самого конца 1918 года Антанта не испытывала антибольшевистского зуда. Для нее важнее всего было любой ценой вернуть Россию в ранг стран, продолжающих борьбу с Германией, восстановить восточный фронт, оттягивавший с Запада огромное количество немецких вооруженных сил. Поэтому поддержка белым от Антанты в 1918 году приходила урывками.

Помогали белым политические организации антибольшевистского толка. По воспоминаниям офицеров, деньги привозили прямо в мешках. Советская власть утверждала, что Белую армию кормили богатеи. Опять-таки - неправда! Те самые «буржуи», которые отдавали все под угрозой большевистского штыка, на Добровольческую армию готовы были жертвовать крохи. Они не верили, что она будет драться за их интересы. Они считали, что на юге - авантюра, которая вот-вот захлебнется...

Однако, если отвлечься от материального аспекта, Белому движению помогли... сами большевики. Если бы не их политика, то Гражданская война, возможно, так бы и осталась локальной, в пределах казачьих областей юга России. Потому что население в основной своей массе к власти большевиков отнеслось нейтрально-положительно. Но затем они, строя свой новый мир, начали делать шаги, для многих совершенно не приемлемые.

Например, приложили громадные усилия, чтобы толкнуть офицеров в стан Белой армии - ломая старую армию, упраздняя чины, звания и награды. Многих, и не только офицеров, особенно отвратило от большевиков заключение ими Брестского мира, что было воспринято как национальная измена. Немало людей посчитали, что в новом обществе им будет просто не выжить. На юге большевики допустили роковую ошибку, затеяв передел казачьей земли. Именно это обстоятельство и явная ставка на иногородних как на опору советской власти в регионе и заставили казаков взяться за оружие...

Между тем Добровольческая армия получила необходимую передышку и вскоре продолжила борьбу, выступив в июне 1918 года во Второй Кубанский поход. Он закончился для белых успешно: они освободили от большевиков Северный Кавказ, а в 1919 году уже угрожали существованию советской власти во всероссийском масштабе.

Однако к тому времени на смену добровольцам, готовым жертвовать всем, пришла уже массовая армия, которую набирали в добровольно-принудительном порядке. И от былой идейности «первопоходников» оставалось очень мало. «Сегодня белые, а завтра красные - они бесцветные по существу», - писал в то время Игорь Северянин.

Легендарный Корнилов [«Не человек, а стихия»] Рунов Валентин Александрович

Формирование Добровольческой армии

25 декабря 1917 года в Новочеркасске Корнилов был назначен первым командующим Добровольческой армии. Отличительным знаком этой армии был нашиваемый на рукав угол из лент национальных цветов. Формировался штаб армии, возглавляемый генералом А. С. Лукомским и ведавший всеми организационными, административными, хозяйственными вопросами, а также высшим оперативным руководством армии. Имел свой штаб и генерал Алексеев. Несоответствие численности штабов боевому составу армии резко бросалось в глаза и осуждалось в войсках. Неодобрение вызвали широкий размах, который хотели придать сему начинанию начальники, занимавшие ранее высокие посты и привыкшие к большому масштабу работы, большое число штабных работников, не годившихся к строевой службе, и, конечно, стихийное стремление штабов всех времен к саморазмножению.

Отчасти на этой почве в конце января 1918 года произошло недоразумение между генералом Корниловым и генералом Лукомским, после чего в должность начальника штаба армии вступил генерал Романовский. Лукомский был назначен представителем армии при Донском атамане Каледине.

А. И. Деникин.

М. Г. Дроздовский.

Деникин пишет: «Донская политика привела к тому, что командующий Добровольческой армией, генерал Корнилов жил конспиративно, ходил в штатском платье, и имя его не упоминалось официально в донских учреждениях Донская политика лишила зарождающуюся армию еще одного весьма существенного организационного фактора… Кто знает офицерскую психологию, тому понятно значение приказа. Генералы Алексеев и Корнилов при других условиях могли бы отдать приказ о сборе на Дону всех офицеров русской армии. Такой приказ был бы юридически оспорим, но морально обязателен для огромного большинства офицерства, послужив побуждающим началом для многих слабых духом. Вместо этого распространялись анонимные воззвания и «проспекты» Добровольческой армии. Правда, во второй половине декабря в печати, выходившей на территории советской России, появились довольно точные сведения об армии и ее вождях. Но не было властного приказа, и ослабевшее нравственно офицерство шло уже на сделки с собственной совестью».

Цели, преследуемые Добровольческой армией, впервые были обнародованы в воззвании, изданном 27 декабря. В нем предписывалось:

1. Создание «организованной военной силы, которая могла бы быть противопоставлена надвигающейся анархии и немецко-большевистскому нашествию. При этом говорилось, что добровольческое движение должно быть всеобщим. Снова, как в старину, 300 лет тому назад, вся Россия должна подняться всенародным ополчением на защиту своих оскверненных святынь и своих попранных прав».

2. «Первая непосредственная цель Добровольческой армии – противостоять вооруженному нападению на Юг и Юго-Восток России. Рука об руку с доблестным казачеством, по первому призыву его Круга, его правительства и Войскового атамана, в союзе с областями и народами России, восставшими против немецко-большевистского ига, – все русские люди, собравшиеся на Юге со всех концов нашей Родины, будут защищать до последней капли крови самостоятельность областей, давших им приют и являющихся последним оплотом русской независимости, последней надеждой на восстановление Свободной Великой России.

3. Но рядом с этой целью перед Добровольческой армией ставится и другая цель. «Армия эта должна быть той действенной силой, которая даст возможность русским гражданам осуществить дело государственного строительства Свободной России… Новая армия должна стать на страже гражданской свободы, в условиях которой хозяин земли русской – ее народ – выявить через посредство избранного Учредительного Собрания державную волю свою.

Перед волей этой должны преклониться все классы, партии и отдельные группы населения. Ей одной будет служить создаваемая армия, и все участвующие в ее образовании будут беспрекословно подчиняться законной власти, поставленной этим Учредительным Собранием».

В заключение воззвание призывало «встать в ряды Российской рати… всех, кому дорога многострадальная Родина, чья душа истомилась к ней сыновней болью».

Формирование Добровольческой армии продвигалось довольно медленно. В среднем в день записывались в ее ряды до восьмидесяти человек. Причем солдат было мало. В большинстве это были офицеры, юнкера, студенты, кадеты, и гимназисты старших классов. Каждый из них давал подписку прослужить четыре месяца и обещал беспрекословное повиновение командованию. Состояние казны позволяло оплачивать добровольцев крайне низкими окладами: в январе 1918 года офицер получал 150, солдат – 50 рублей.

А. И. Деникин пишет: «Всенародного ополчения» не вышло. В силу создавшихся условий комплектования, армия в самом зародыше своем таила глубокий органический недостаток, приобретая характер классовый. Нет нужды, что руководители ее вышли из народа, что офицерство в массе своей было демократично, что все движение было чуждо социальных элементов борьбы, что официальный символ веры армии носил все признаки государственности, демократичности и доброжелательства к местным областным образованием… Печать классового отбора легла на армию прочно и давала повод недоброжелателям возбуждать против нее в народной массе недоверие и опасения и противополагать ее цели народным интересам. Было ясно, что при таких условиях Добровольческая армия выполнить своей задачи в общероссийском масштабе не может. Но оставалась надежда, что она в состоянии будет сдержать напор неорганизованного пока еще большевизма и тем даст время окрепнуть здоровой общественности и народному самосознанию, что ее крепкое ядро со временем соединит вокруг себя пока еще инертные или даже враждебные народные силы».

И все же к середине января 1918 года была создана небольшая (всего около пяти тысяч человек), но довольно сильная своим единством взглядов армия. Она включала Корниловский полк, который прибыл на Дон с Юго-Западного фронта, офицерский, юнкерский, георгиевский батальоны, четыре батареи артиллерии, инженерную роту, офицерский эскадрон и роту гвардейских офицеров. Генерал Корнилов считал, что необходимо довести численность армии хотя бы до десяти тысяч человек.

Военное положение в течение всего декабря и первой половины января советское командование оценивало довольно пессимистически. Сводки преувеличивали и силы добровольческой армии, и активность ее намерений. Так, 31 декабря, когда добровольческие части не выходили еще на фронт, а донские митинговали, с Южного фронта доносили: «Положение крайне тревожное. Каледин и Корнилов идут на Харьков и Воронеж… Главнокомандующий просит присылать на помощь отряды красногвардейцев». Комиссар Склянский сообщил Совету народных комиссаров, что Дон мобилизован поголовно, вокруг Ростова собрано пятьдесят тысяч белого войска.

В двадцатых числах января обозначилось наступление советских войск на Ростов и Новочеркасск. С этого времени работа по формированию армии фактически прекратилась. Все кадры были двинуты на фронт. 2-й офицерский батальон по просьбе Каледина направлялся на новочеркасское направление, где казаки отказались от борьбы с большевиками. Рассчитывать же на поддержку иногороднего населения в казачьих областях не приходилось, ибо оно всегда завидовало казачеству, владевшему большим количеством земли, и, становясь на сторону большевиков, оно прежде всего надеялось наравне с казачеством принять участие в дележе помещичьих земель.

В конце января штаб армии, а также большая её часть перешли из Новочеркасска в Ростов. Корнилов, как отмечает Деникин, руководствовался при этом решении следующим: важное харьково-ростовское направление было брошено донцами и принято всецело добровольцами, переезд создавал некоторую оторванность от донского правительства и Совета, раздражавших командующего армией, наконец, Ростовский и Таганрогский округа были неказачьими, что облегчало до некоторой степени взаимоотношения добровольческого командования и областной власти.

Каждый день в Ростове был насыщен различными организационными мероприятиями. В то же время генерал Корнилов, как и на фронте, проводил большое количество встреч. Одну из них Роман Гуля описал так: «Подпоручик Долинский, адъютант Корнилова, провел нас в приемную, соседнюю комнату с кабинетом генерала. В приемной, как статуя, стоял текинец. Мы были не первые. Прошло несколько минут, дверь кабинета отворилась: вышел какой-то военный, за ним Корнилов, любезно провожал его. Лавр Георгиевич поздоровался со всеми. «Вы ко мне, господа?! – спросил нас. «Так точно, ваше высокопревосходительство». – «Хорошо, подождите немного», и ушел.

…Дверь кабинета вскоре отворилась. «Пожалуйста господа». Мы вошли в кабинет, маленькую комнату с письменным столом и двумя креслами около него. «Ну в чем ваше дело? Рассказывайте», – сказал генерал и посмотрел на нас. Лицо у него было бледное и усталое. Волосы короткие, с сильной проседью. Оживлялось лицо маленькими, черными, как угли, глазами.

«Позвольте, ваше высокопревосходительство, быть с вами абсолютно искренним». – «Только так, только так и признаю», – быстро перебивает Корнилов.

Лавр Георгиевич, слушая нашу просьбу не разлучать с полковником С…, чертит карандашом по бумаге, изредка взглядывая на нас черными проницательными глазами. Рука у него маленькая, сморщенная, на мизинце – массивное дорогое кольцо с вензелем.

Мы кончили. «Полковника С. я знаю, знаю с хорошей стороны. То, что у вас такие хорошие отношения с ним, меня радует, потому что только при искренних отношениях и можно работать по-настоящему. Так должно быть всегда у начальника и подчиненных. Просьбу вашу я исполню». Маленькая пауза. Мы поблагодарили и хотели просить разрешения встать, но Корнилов нас перебивает: «Нет, нет, сидите, я хочу поговорить с вами… Ну, как у вас там, на фронте?» И генерал расспрашивает о последних боях, о довольствии, о настроении, о помещении, о каждой мелочи. Чувствуется, что он этим живет, что это для него «всё».

…Генерал прощался. «Кланяйтесь полковнику С.», – говорил он нам вслед. Выходя из кабинета, мы столкнулись с молодым военным с совершенно белой головой. «Кто это?» – спрашиваю адъютанта. Он улыбается: «Разве не знаете? Это Белый дьявол, сотник Греков. Генерал узнал, что он усердствует в арестах и расстрелах, и вызвал на разнос».

Пройдя блестящий зал штаба, мы вышли. Корнилов произвел на нас большое впечатление. Что приятно поражало всякого при встрече с Корниловым – это его необыкновенная простота. В Корнилове не было ни тени, ни намека на бурбонство, так часто встречаемое в армии. В Корнилове не чувствовалось «его превосходительство», «генерал от инфантерии». Простота, искренность, доверчивость сливались в нем с железной волей и это производило чарующее впечатление. В Корнилове было «героическое». Это чувствовали все и потому шли за ним слепо, с восторгом, в огонь и в воду». Еще одним крупным достоинством Корнилова было отсутствие в нем корыстолюбия. Чрезвычайно умеренный в своих привычках, равнодушный не только к роскоши, но даже к простому комфорту, он не чувствовал потребности в деньгах и посреди той вакханалии воровства и хищений остался безупречным до конца».

М. О. Неженцев.

К моменту прибытия Добровольческой армии в Ростов все железные дороги, ведущие из Европейской части России к Новочеркасску и Ростову, были уже в руках красногвардейцев. Приток пополнения к армии почти прекратился. Просачивались только отдельные смельчаки. Красногвардейские отряды наседали с запада и с востока. Войска Корнилова начали нести крупные потери. Рассчитывать на проведение какой-нибудь наступательной операции было трудно.

Генерал Корнилов надеялся получить помощь от горцев Кавказа. Туда были посланы офицеры с поручением войти в связь с лицами, стоявшими во главе горских народов, и набрать добровольцев. Эта же задача была поставлена генералу Эрдели, находившемуся в Екетеринодаре для связи с кубанскими правительством и атаманом. 20 января он прислал телеграмму, что приезжает в Ростов вместе с князем Девлет-Гиреем, который обещает выставить до десяти тысяч черкесов. Прибыв в Ростов, князь уточнил, что он обязуется выставить две тысячи черкесов в течение двух недель, а в последующем – остальных. За это, кроме вооружения и довольно значительных сумм на денежное содержание своих бойцов, он просил около миллиона рублей.

Конечно, генерал Корнилов понимал, что верить князю Гирею было опасно. Но все же пошел на риск. Генерал же Алексеев сначала категорически отказал, но в итоге все же решил выдать около двухсот тысяч рублей. Князь Гирей на это не согласился и обиженный уехал в Екатеринодар.

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Берлин 45-го: Сражения в логове зверя. Часть 6 автора Исаев Алексей Валерьевич

Формирование 12-й армии Когда в конце марта 1945 г. замкнулся рурский «котел», Гитлер приказал ОКВ сформировать новую армию на Эльбе, в районе Дессау и Виттенберга. Армия должна была формироваться из только что поставленных под ружье младших возрастов (17 и 18-летних) и

Из книги Я бил «сталинских соколов» автора Ютилайнен Илмари

Формирование 34-й истребительной эскадрильи 10 февраля 1943 года 16 пилотов и 7 техников вылетели с аэродрома Мальми в Берлин на транспортном самолете. Все они находились в прекрасном настроении. В Германии на авиабазе Вернойхен мы начали обучение полетам на знаменитом

Из книги Броня русской армии [Бронеавтомобили и бронепоезда в Первой мировой войне] автора Коломиец Максим Викторович

Организация и формирование автобронечастей Получив от генерала Секретева телеграмму о закупке в Англии 48 бронемашин «Остин» (в документах именовались машинами 1-й заготовки или 1-й серии), автомобильное отделение Главного военно-технического управления (ГВТУ) Главного

Из книги Доброволицы автора Варнек Татьяна Александровна

Часть третья. В ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ Глава 1. ПЕРЕЕЗД В ЕКАТЕРИНОДАР Приняв решение послать подводу на Кубань, папа предложил нашему соседу, профессору Филиппову, сделать это совместно. Они сейчас же сговорились и решили, что ехать надо до самого Екатеринодара, чтобы,

Из книги Дневники казачьих офицеров автора Елисеев Федор Иванович

Неудачи Добровольческой армии в Заднепровском бассейне, отступление Положение у нас было таково, что по переходе реки Донец фронт перестал существовать, так как части потеряли связь между собой й соседними группами. Части конной группы (2-й Кубанский, 3-й Кубанский конные

Из книги Американский снайпер автора DeFelice Jim

Из книги Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне 1941-1945. Проблемы истории, историографии и источниковедения автора Бугай Николай Федорович

2 Формирование горских кавалерийских частей Все мероприятия начала войны, касавшиеся использования кавказцев в частях Красной армии, в той или иной мере являлись импровизацией, немедленным ответом на неуклонно усложнявшиеся условия пополнения действующих войск. Уже в

Из книги Все укрепрайоны и оборонительные линии Второй Мировой автора Рунов Валентин Александрович

Формирование взглядов на прикрытие границ в 20-е и 30-е годы Советское государство после Гражданской войны и военной интервенции в России 1918–1922 годов, оказавшись в кольце враждебных государств, всячески стремилось прикрыть свои границы. Предшествующий опыт обороны

Из книги Цусима - знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том I автора Галенин Борис Глебович

4.2. Назначение генерала Куропаткина на должность командующего Маньчжурской армией и формирование Штаба

Из книги Вторжение автора Ченнык Сергей Викторович

Из книги Крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной. Битва за Орел автора Щекотихин Егор

ФОРМИРОВАНИЕ СОЕДИНЕНИЙ УДАРНОЙ ГРУППЫ БАДАНОВА Известно, что в Бориловском сражении наряду с 4-й танковой армией принимали участие 5-й и 25-й танковые корпуса. К началу операции «Кутузов» (12 июля) эти корпуса были полностью согласно штатному расписанию укомплектованы и

Из книги Атлантическая эскадра. 1968–2005 автора Белов Геннадий Петрович

ФОРМИРОВАНИЕ СОЕДИНЕНИЙ 4-й ТАНКОВОЙ АРМИИ 30-й Уральский добровольческий танковый корпус (далее 30-й УДТК или 30-й те). Управлением командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии командиром 30-го УДТК был утвержден генерал-лейтенант танковых войск

Из книги Абсолютное оружие [Основы психологической войны и медиаманипулирования] автора Соловей Валерий Дмитриевич

2. Формирование экипажа Командованием Северного флота формированию экипажа было уделено настолько большое внимание, что на период комплектования в Управлении кадров СФ был назначен «направленец» по крейсеру – капитан 2 ранга В. И. Подберезкин, с которым решались все

Из книги Воспоминания (1915–1917). Том 3 автора Джунковский Владимир Фёдорович

Формирование повестки дня Пропускная способность нашей психики ограничена, человек способен сосредоточить свое внимание не более чем на пяти – семи темах. И это, что называется, maximum maximorum. Чаще всего четыре – пять тем, а порою и меньше. Другими словами, человеческое

Из книги На фронтах Великой войны. Воспоминания. 1914–1918 автора Черныш Андрей Васильевич

Из книги автора

1. Первое мое появление в Добровольческой армии В мае месяце я в компании офицеров, подчиненных по штабу 105-й дивизии штабу 32-го армейского корпуса, выехал, наконец, с фронта Европейской войны, из м. Радзивилов, оставив позади кошмарные дни большевизации, потом украинизации

100 лет назад, 7 января 1918 года, в Новочеркасске для борьбы с большевиками была создана Добровольческая армия. Смута в России набирала обороты. Красные, белые, националисты формировали свои войска, вовсю хозяйничали различные бандформирования. Запад готовился к расчленению убитой Российской империи.

Армия получила официальное название Добровольческой. Данное решение было принято по предложению генерала Лавра Корнилова, который стал её первым главнокомандующим. Политическое и финансовое руководство возлагалось на генерала Михаила Алексеева. Штаб армии возглавил генерал Александр Лукомский. В официальном воззвании штаба, опубликованном через два дня, говорилось: «Первая непосредственная цель Добровольческой армии - противостоять вооруженному нападению на юг и юго-восток России. Рука об руку с доблестным казачеством, по первому призыву его Круга, его правительства и войскового атамана, в союзе с областями и народами России, восставшими против немецко-большевистского ига, - все русские люди, собравшиеся на юге со всех концов нашей Родины, будут защищать до последней капли крови самостоятельность областей, давших им приют и являющихся последним оплотом русской независимости». На первом этапе в Добровольческую армию записалось около 3 тыс. человек, более половины из них составляли офицеры.

В условия полного разложения старой армии генерал Михаил Алексеев решил попробовать сформировать новые части вне состава прежней армии на добровольном принципе. Алексеев был крупнейшим военным деятелем России: во время Русско-японской войны - генерал-квартирмейстер 3-й Маньчжурской армии; в годы Первой мировой войны - начальник штаба армий Юго-Западного фронта, главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта, начальник штаба Верховного главнокомандующего. Во время Февральской революции 1917 г. выступил за отречение Николая II от престола и своими действиями во многом способствовал падению самодержавия. То есть был видным февралистом-революционером, и отвечал за последующий развал армии, страны и начало смуты и гражданской войны.

Правое крыло февралистов-западников, уничтожив «старую Россию» - надеялось создать «новую Россию» - создание «демократической», буржуазно-либеральной России с господством класса собственников, капиталистов, буржуазии и крупных землевладельцев – то есть развитие по западной матрице. Россию хотели сделать частью «просвещенной Европы», похожей на Голландию, Францию или Англию. Однако надежды на это быстро рухнули. Февралисты сами открыли ящик Пандоры, разрушив все скрепы (самодержавие, армию, полицию, старую законодательную, судебную и карательную систему), которые сдерживали долго копившиеся в России противоречия и разломы. События начинают развиваться по плохо прогнозируемому сценарию стихийного бунта, русской смуты, с усилением радикальных левых сил, требующих нового проекта развития и коренных перемен. Тогда февралисты сделали ставку на «твердую руку» - военную диктатуру. Однако мятеж генерала Корнилова провалился. А режим Керенского окончательно похоронил все надежды на стабилизацию, фактически сделав всё, чтобы большевики просто взяли власть, почти без сопротивления. Однако класс собственников, буржуазия, капиталисты, их политические партии – кадеты, октябристы, не собирались сдаваться. Они начали создавать свои вооруженные силы, чтобы вернуть власть силой и «успокоить» Россию. При этом они надеялись на помощь Антанты – Франции, Англии, США, Японии и т. д.

Часть генералитета, которая ранее решительно выступила против режима Николая II и самодержавия (Алексеев, Корнилов, Колчак и т. д.), и надеялась занять ведущие места в «новой России», была использована для создания т. н. Белой армии, которая должна была вернуть власть прежним «хозяевам жизни». В итоге белые, националисты-сепаратисты и интервенты разожгли в России страшную гражданскую войну, которая унесла миллионы жизней. «Белыми» стали собственники, буржуазия, капиталисты, землевладельцы, их политическая надстройка – либерально-демократические, буржуазные партии и движения (всего несколько процентов вместе с окружением и обслугой от населения России). Понятно, что сами холеные богачи, промышленники, банкиры, адвокаты и политики воевать не умели и не желали. Они хотели вернуть «старую Россию», без царя, но с их властью - богатой и довольной жизнью кастой («хруст французской булки») над нищими и безграмотными народными массами. Воевать же подписали профессиональных военных – офицеров, которые после развала старой армии, массами слонялись по городам без дела, казаков, простодушных юношей – кадетов, юнкеров, студентов. После расширения масштабов войны уже пошла насильственная мобилизация бывших солдат, рабочих, горожан, крестьян.

Также большие надежды были на то, что «Запад поможет». И хозяева Запада действительно «помогли» - разжечь страшную и кровавую гражданскую войну, в которой русские убивали русских. Активно подкидывали «дровишки» в костер братоубийственной войны – давали обещания вождям белых армий и правительств, поставляли , боеприпасы и амуницию, предоставляли советников и т. д. Сами же уже поделили шкуру «русского медведя» на сферы влияния и колонии и вскоре приступили к разделу России, попутно осуществляя её тотальное разграбление.

10 (23) декабря 1917 года председатель Совета министров и военный министр Франции Жорж Клемансо и заместитель министра иностранных дел Великобритании Роберт Сесил на совещании в Париже заключили тайное соглашение о разделе России на сферы влияния. Лондон и Париж сошлись на том, что отныне будут рассматривать Россию не в качестве союзника по Антанте, а как территорию для реализации своих экспансионистских замыслов. Были названы районы предполагаемых военных операций. В английскую сферу влияния вошли Кавказ, казачьи области Дона и Кубани, а во французскую - Украина, Бессарабия и Крым. Представители США формально не участвовали в совещании, но их держали в курсе переговоров, а в администрации президента Вудро Вильсона в это же время созрел план экспансии на Дальний Восток и в Восточную Сибирь.

Вожди Запада ликовали – Россия погибла, «русский вопрос» решен раз и навсегда! Запад избавился от тысячелетнего врага, мешающего установить полный контроль над планетой. Правда, наши враги в очередной раз просчитаются, Россия выживет и сможет восстановиться. Русские коммунисты победят и в итоге создадут новую русскую империю – СССР. Реализуют альтернативный проект глобализации – советский (русский), снова бросив вызов Западу и дав надежду человечеству на справедливый мировой порядок.

Алексеевская организация

Правое крыло февралистов-западников (будущие белые) и часть генералитета задумали создать новую армию. Предполагалось создать такую организацию, которая в качестве «организованной военной силы … могла бы противостоять надвигающейся анархии и немецко-большевистскому нашествию». Первоначально ядро такой организации попытались создать в столице. Генерал Алексеев прибыл в Петроград 7 октября 1917 года и начал подготавливать создание организации, в которой предполагалось объединить офицеров запасных частей, военных училищ и просто оказавшихся в столице. В нужный момент генерал планировал организовать из них боевые отряды.

По свидетельству В. В. Шульгина, оказавшегося в октябре в Петрограде, он присутствовал на собрании, состоявшемся на квартире князя В. М. Волконского. Кроме хозяина и Шульгина, здесь присутствовали М. В. Родзянко, П. Б. Струве, Д. Н. Лихачёв, Н. Н. Львов, В. Н. Коковцев, В. М. Пуришкевич. То есть видные февралисты, которые ранее участвовали в свержении Николая Второго и разрушении самодержавия. Главный вопрос в начатом деле упирался в полное отсутствие средств. Алексеева «морально поддерживали», сочувствовали его делу, но деньгами делиться не спешили. К моменту Октябрьской революции организацию Алексеева поддерживало несколько тысяч офицеров, которые или проживали в Петрограде, или оказались по тем или иным причинам в столице. Но оказать дать бой большевикам в Петрограде почти никто не решился.

Увидев, что в столице дело продвигается плохо и вскоре большевики могут накрыть организацию, Алексеев 30 октября (12 ноября) отдал приказ о переброске на Дон «желающих продолжать борьбу», снабжении их поддельными документами и деньгами на проезд. Генерал обратился ко всем офицерам и юнкерам с призывом встать на борьбу в Новочеркасск, куда и прибыл 2 (15) ноября 1917 г. Алексеев (и стоявшие за ним силы) планировал создать на части территории России государственность и армию, которые будут способны противостоять советской власти.

Генерал от инфантерии М. В. Алексеев

Алексеев направился в Атаманский дворец к герою Брусиловского прорыв генералу А. М. Каледину. Летом 1917 года Большим войсковым кругом Донского казачьего войска Алексей Каледин был избран Донским войсковым атаманом. Каледин стал первым выборным атаманом Войска Донского после того, как в 1709 году выборность была упразднена Петром I. Каледин конфликтовал с Временным правительством, так как выступал против развала армии. 1 сентября военный министр Верховский даже приказал арестовать Каледина, однако Войсковое правительство отказалось выполнить приказ. 4 сентября Керенский его отменил при условии «ручательства» Войскового правительства за Каледина.

Обстановка на Дону в этот период была крайне сложной. В главных городах преобладало «пришлое» население, чуждое коренному казачьему населению Дона как по своему составу, особенностям быта, так и по политическим предпочтениям. В Ростове и Таганроге господствовали социалистические партии, враждебные казачьей власти. Рабочее население Таганрогского округа поддерживало большевиков. В северной части Таганрогского округа находились угольные копи и шахты южного выступа Донбасса. Ростов стал центром сопротивления «казачьему засилью». При этом левые могли рассчитывать на поддержку запасных военных частей. «Иногороднее» крестьянство не было удовлетворено сделанными ему уступками (широкий приём в казаки, участие в станичном самоуправлении, передача части помещичьих земель), требуя радикальной земельной реформы. Сами казаки-фронтовики устали от войны и ненавидели «старый режим». В результате донские полки, которые возвращались с фронта, не хотели идти на новую войну и защищать Донскую область от большевиков. Казаки расходились по домам. Многие полки без сопротивления сдавали оружие по требованию небольших красных отрядов, стоявших заслонами на железнодорожных путях, ведущих в Донскую область. Массы простых казаков поддержали первые декреты советского правительства. Среди казаков-фронтовиков широкое распространение получила идея «нейтралитета» в отношении советской власти. В свою очередь большевики стремились перетянуть на свою сторону «трудовое казачество».

Захват власти большевиками Каледин назвал преступным и заявил, что впредь до восстановления законной власти в России Войсковое правительство принимает на себя всю полноту власти в Донской области. Каледин из Новочеркасска ввёл военное положение в углепромышленном районе области, разместил в ряде мест войска, начал разгром Советов и установил контакты с казаками Оренбурга, Кубани, Астрахани и Терека. 27 октября (9 ноября) 1917 года Каледин объявил военное положение на всей территории Области и пригласил в Новочеркасск членов Временного правительства и Временного Совета Российской республики для организации борьбы с большевиками. 31 октября (13 ноября) были арестованы делегаты Дона, возвращавшиеся со II Съезда Советов. В течение последовавшего месяца Советы в городах Донской области были ликвидированы.

Таким образом, Каледин выступил против советской власти. Донская область стала одним из очагов сопротивления. Однако Каледин, в условиях когда массы рядового казачества не желали воевать, хотели мира и с сочувствием на первых порах относились к идеям большевиков, не мог решительно выступить против советского правительства. Поэтому он принял Алексеева, как старого соратника тепло, но в просьбе «дать приют русскому офицерству», то есть взять на содержание Донского войскового правительства будущую антибольшевистскую армию, отказал. Он даже попросил Алексеева сохранять инкогнито, «не задерживаться в Новочеркасске более недели» и перенести алексеевское формирование за пределы Донской области.


Войсковой Атаман Области Войска Донского, генерал от кавалерии Каледин Алексей Максимович

Несмотря на такой холодный приём, Алексеев немедленно приступил к практическим шагам. Уже 2 (15) ноября он опубликовал воззвание к офицерам, призывая их «спасти Родину». 4 (17) ноября прибыла целая партия в 45 человек во главе со штабс-капитаном В. Д. Парфёновым. В этот день генералом Алексеевым было положено начало первой воинской части - Сводно-Офицерской роте. Командиром стал штабс-капитан Парфёнов. 15 (28) ноября развернута в Офицерскую роту численностью 150-200 человек под командованием штабс-капитана Некрашевича.

Алексеев используя свои старые связи с генералитетом Ставки, связался со Ставкой в Могилеве. Он передал М. К. Дитерихсу распоряжение об отправке офицеров и верных частей на Дон под видом их передислокации для дальнейшего укомплектования, с выдачей офицерам денег на проезд. Также он просил разложенные «советизированные» воинские части удалить из пределов Донской области посредством расформирования или отправки без оружия на фронт. Был поставлен вопрос о переговорах с Чехословацким корпусом, который, по мнению Алексеева, должен был охотно присоединиться к борьбе за «спасение России». Кроме того, просил отправить на Дон партии оружия и обмундирования под видом создания здесь армейских магазинов, дать наряд главному артиллерийскому управлению на отправку в Новочеркасский артиллерийский склад до 30 тыс. винтовок и вообще использовать всякую возможность для переброски на Дон военного имущества. Однако скорое падение Ставки и общий развал железнодорожного транспорта помешали всем этим планам. В результате с оружием, боеприпасами и амуницией в начале было плохо.

Когда в организации уже числилось 600 добровольцев, винтовок на всех было около сотни, а пулемётов вообще не было. На войсковых складах на территории Войска Донского вооружения было полно, но донское начальство отказывалось выдавать его добровольцам, опасаясь гнева казаков-фронтовиков. Оружие пришлось добывать как хитростью, так и силой. Так, в предместье Новочеркасска Хотунок были расквартированы 272-й и 373-й запасные полки, которые уже полностью разложились и были враждебны донской власти. Алексеев предложил использовать силы добровольцев для их разоружения. В ночь на 22 ноября добровольцы окружили полки и без единого выстрела разоружили их. Отобранное оружие пошло добровольцам. Артиллерию также добывали, как получится - одну пушку «одолжили» в Донском запасном артдивизионе на торжественные похороны одного из погибших добровольцев-юнкеров, да так и «позабыли» вернуть после похорон. Ещё два орудия отняли: в соседнюю с Доном Ставропольскую губернию с Кавказского фронта прибыли совершенно разложившиеся части 39-й пехотной дивизии. Добровольцам стало известно, что рядом со станицей Лежанкой расположилась артиллерийская батарея. Было решено захватить её пушки. Под началом морского офицера Е. Н. Герасимова в Лежанку отправился отряд из 25 офицеров и юнкеров. Ночью отряд разоружил часовых и угнал два орудия и четыре зарядных ящика. Ещё четыре орудия и запас снарядов купили за 5 тыс. рублей у вернувшихся с фронта донских артиллерийских частей. Всё это показывают высшую степень разложения тогдашней России, оружие, вплоть до пулеметов и орудий добыть или «приобрести» тем или иным способом.

К 15 (28) ноября была сформирована Юнкерская рота, в которую вошли юнкера, кадеты и учащиеся под командованием штабс-капитана В. Д. Парфенова. 1-й взвод состоял из юнкеров пехотных училищ (главным образом, Павловского), 2-й - артиллерийских, 3-й - морских и 4-й - из кадет и учащихся. К середине ноября из Петрограда малыми группами смог пробраться весь старший курс Константиновского артиллерийского училища и несколько десятков юнкеров Михайловского во главе со штабс-капитаном Н. А. Шоколи. 19 ноября, после прибытия первых 100 юнкеров, 2-й взвод Юнкерской роты был развернут в отдельную часть - Сводную Михайловско-Константиновскую батарею (послужившую ядром будущей Марковской батареи и артбригады). Сама Юнкерская рота развернулась в батальон (две юнкерских и «кадетская» роты).

Таким образом, во второй половине ноября Алексеевская организация состояла из трёх формирований: 1) Сводно-офицерская рота (до 200 человек); 2) Юнкерский батальон (свыше 150 человек); 3) Сводная Михайловско-Константиновская батарея (до 250 человек) командованием капитана Н. А. Шоколи). В стадии формирования находилась Георгиевская рота (50-60 человек), и шла запись в студенческую дружину. Офицеры составляли треть организации и 50% - юнкера (то есть тот же самый элемент). Кадеты, учащиеся светских и духовных школ составляли 10 %.

В ноябре Каледин все же решился дать прибывающим к Алексееву офицерам крышу над головой: в одном из лазаретов Донского отделения Всероссийского союза городов под фиктивным предлогом, что здесь будет размещена «слабосильная команда, выздоравливающие, требующие ухода», было начато размещение добровольцев. В результате небольшой лазарет № 2 в доме № 36 по окраинной Барочной улице, представлявший собой замаскированное общежитие, стал колыбелью будущей Добровольческой армии. Сразу же после обретения пристанища Алексеев разослал условные телеграммы верным офицерам, означающие, что формирование на Дону началось и необходимо без промедления приступать к отправке сюда добровольцев. 15 (28) ноября прибыли офицеры-добровольцы из Могилёва, отправленные Ставкой. В последние дни ноября количество поступивших в Алексеевскую организацию генералов, офицеров, юнкеров и кадетов превысило 500 человек, и «лазарет» на Барочной улице оказался переполнен. Добровольцев вновь, с одобрения Каледина, выручил Союз городов, передав Алексееву лазарет № 23 на Грушевской улице. 6 (19) декабря до Новочеркасска добрался и генерал Л. Г. Корнилов.

Большой проблемой был сбор средств на ядро будущей армии. Одним из источников был личный вклад участников движения. В частности, первым взносом в «армейскую кассу» были 10 тыс. рублей, привезённые Алексеевым с собой из Петрограда. Личные средства выделял Каледин. Алексеев очень рассчитывал на финансовую помощь московских промышленников и банкиров, которые обещали ему в своё время поддержку, но они очень неохотно откликались на просьбы курьеров генерала, и за всё время из Москвы было получено 360 тыс. рублей. По договорённости с Донским правительством, в декабре в Ростове и Новочеркасске была проведена подписка, средства от которой предполагалось разделить поровну между Донской и Добровольческой армиями (ДА). Было собрано около 8,5 млн. рублей, но, вопреки договорённостям, ДА передали 2 млн. Некоторые добровольцы были вполне состоятельными людьми. Под их персональные гарантии в ростовском отделении Русско-Азиатского банка были получены кредиты на общую сумму в 350 тыс. рублей. С руководством банка была заключена неофициальная договорённость, что долг взыскиваться не будет, а кредит будет зачтён как безвозмездное пожертвование в пользу армии (позднее банкиры попытаются вернуть деньги). Алексеев надеялся на поддержку стран Антанты. Но в этот период они ещё сомневались. Только в начале 1918 г., после заключённого большевиками перемирия на Восточном фронте, от военного представителя Франции в Киеве было получено в три приёма 305 тыс. рублей. В декабре Донское правительство приняло решение оставлять на нужды области 25 % казённых сборов, собранных в области. Половина собранных таким образом денег, около 12 млн. рублей, поступили в распоряжение создаваемо ДА.

Энциклопедичный YouTube

  • 1 / 5

    С начала декабря 1917 года к созданию армии подключился прибывший на Дон Л. Г. Корнилов . Сначала Добровольческая армия комплектовалась исключительно добровольцами. До 50 % записавшихся в армию составляли обер-офицеры и до 15 % - штаб-офицеры , были также юнкера , кадеты , студенты , гимназисты (более 10 %) . Казаков было около 4 %, солдат - 1 % . С конца 1918 года и в 1919-1920 годах из-за мобилизаций на территориях подконтрольных белым офицерский кадр утратил своё численное преобладание; крестьяне и пленные красноармейцы в этот период составляли основную массу воинского контингента Добровольческой армии.

    К концу декабря 1917 года в армию записалось добровольцами 3 тыс. человек. К середине января 1918 года их было уже 5 тыс., к началу февраля - около 6 тыс. При этом боевой элемент Добрармии не превышал 4½ тыс. человек .

    Верховным руководителем армии стал Генерального штаба генерал от инфантерии М. В. Алексеев, главнокомандующим - Генерального штаба генерал от инфантерии Лавр Корнилов, начальником штаба - А. С. Лукомский , начальником 1-й дивизии - Генерального штаба генерал-лейтенант А. И. Деникин . Если генералы Алексеев, Корнилов и Деникин были организаторами и идейными вдохновителями молодой армии, то человеком, запомнившимся первопоходникам как командир, способный повести за собой в бой первых добровольцев непосредственно на поле боя, был «шпага генерала Корнилова» Генерального штаба генерал-лейтенант С. Л. Марков , служивший вначале начальником штаба Главнокомандующего, потом начальником штаба 1-й дивизии и командиром 1-го Офицерского полка им же сформированного и получившего после смерти Маркова его именное шефство.

    Руководство армии изначально ориентировалось на союзников России по Антанте .

    Сразу же после создания Добровольческая армия, насчитывавшая около 4 тыс. человек, вступила в боевые действия против Красной армии . В начале января 1918 года она действовала на Дону совместно с частями под командованием генерала А. М. Каледина .

    До начала кубанского похода потери Добрармии составили 1½ тыс. человек, в том числе убитыми - не менее трети .

    22 февраля 1918 года под натиском красных войск части Добрармии оставили Ростов и двинулись на Кубань. Начался знаменитый «Ледяной поход» (1-й Кубанский) Добровольческой армии (3200 штыков и сабель) от Ростова-на-Дону до Екатеринодара с тяжёлыми боями в окружении 20-ти тысячной группировки красных войск под ком. Сорокина.

    Генерал М. Алексеев сказал перед походом:

    Мы уходим в степи. Мы можем вернуться, если только будет милость Божия. Но нужно зажечь светоч, чтобы хоть одна светлая точка была среди охватившей Россию тьмы…

    В ауле Шенжий к Добровольческой армии 26 марта 1918 присоединился 3-тысячный отряд Кубанской Рады под командованием генерала В. Л. Покровского . Общая численность Добровольческой армии возросла до 6 тыс. бойцов.

    27-31 марта (9-13 апреля) Добровольческая армия предприняла неудачную попытку взять столицу Кубани - Екатеринодар , в ходе которой Главнокомандующий генерал Корнилов был убит случайной гранатой 31 марта (13 апреля), а командование частями армии в тяжелейших условиях полного окружения многократно превосходящими силами противника принял генерал Деникин, который смог в условиях непрекращающихся боёв на все стороны вывести армию из-под фланговых ударов и благополучно выйти из окружения на Дон . Это удалось во многом благодаря энергичным действиям отличившегося в бою в ночь со 2 (15) на 3 (16) апреля 1918 года при пересечении железной дороги Царицын - Тихорецкая командира Офицерского полка Генерального штаба генерал-лейтенанта С. Л. Маркова .

    По воспоминаниям современников, события развивались следующим образом:

    Около 4 часов утра части Маркова стали переходить через железнодорожное полотно. Марков, захватив железнодорожную сторожку у переезда, расположив пехотные части, выслав разведчиков в станицу для атаки противника, спешно начал переправу раненых, обоза и артиллерии. Внезапно от станции отделился бронепоезд красных и пошел к переезду, где уже находился штаб вместе с генералами Алексеевым и Деникиным . Оставалось несколько метров до переезда - и тут Марков, осыпая бронепоезд нещадными словами, оставаясь верным себе: «Стой! Такой-растакой! Сволочь! Своих подавишь!», бросился на пути. Когда тот действительно остановился, Марков отскочил (по другим сведениям тут же бросил гранату), и сразу две трёхдюймовые пушки в упор выстрелили гранатами в цилиндры и колёса паровоза . Завязался горячий бой с командой бронепоезда, которая в результате была перебита, а сам бронепоезд - сожжён.

    В мае 1918 года, после завершения своего похода с Румынского фронта на Дон , к Добровольческой армии присоединился 3-тысячный отряд Генерального штаба полковника М. Г. Дроздовского . С Дроздовским пришли около 3000 бойцов-добровольцев, прекрасно вооружённых, снаряжённых и обмундированных, при значительной артиллерии (шести лёгких орудиях, четырёх горных, двух 48-линейных, одном 6-дюймовом и 14 зарядных ящиках), пулемётах (около 70 штук различных систем), бронеавтомобиле «Верный» , аэропланах , автомобилях, с телеграфом, оркестром , значительными запасами артиллерийских снарядов (около 800), ружейных и пулемётных патронов (200 тысяч), запасными винтовками (более тысячи). Отряд имел при себе оборудованную санитарную часть и обоз в отличном состоянии. Отряд на 70 % состоял из офицеров-фронтовиков .

    В ночь с 22 на 23 июня 1918 года Добровольческая армия (численностью 8-9 тыс.) при содействии Донской армии под командованием атамана П. Н. Краснова начала Второй Кубанский поход , завершившийся разгромом почти 100-тысячной кубанской группировки красных войск и взятием 17 августа Екатеринодара.

    15 августа 1918 года в части Добровольческой армии была объявлена первая мобилизация, что стало первым шагом на пути превращения её в регулярную армию. По данным же корниловского офицера Александра Трушновича первые мобилизованные - ставропольские крестьяне были влиты в состав Корниловского ударного полка в июне 1918 года во время боёв близ села Медвежьего.

    О состоянии материальной части Армии в этот период свидетельствовал марковский артиллерийский офицер Э. Н. Гиацинтов :

    Мне смешно смотреть кинокартины, в которых изображается Белая армия - веселящаяся, дамы в бальных платьях, офицеры в мундирах с эполетами, с аксельбантами, блестящие! На самом деле Добровольческая армия в это время представляла собой довольно печальное, но героическое явление. Одеты мы были кто как попало. Например, я был в шароварах, в сапогах, на мне вместо шинели была куртка инженера путей сообщения, которую мне подарил ввиду поздней уже осени хозяин дома, где жила моя мать, - господин Ланко. Он был в прошлом начальником участка между Екатеринодаром и ещё какой-то станцией.

    Вот в таком виде мы щеголяли. В скором времени у меня отвалилась подошва от сапога на правой ноге, и пришлось привязать её веревкой. Вот какие «балы» и какие «эполеты» мы в то время имели! Вместо балов шли постоянные бои. Все время на нас наседала Красная армия , очень многочисленная. Думаю, что нас было один против ста! И мы кое-как отстреливались, отбивались и даже временами переходили в наступление и оттесняли противника.

    23 января 1919 года армию переименовали в Кавказскую Добровольческую армию. 22 мая 1919 года Кавказская Добровольческая армия была разделена на 2 армии: Кавказскую , наступавшую на Царицын - Саратов и собственно Добровольческую армию, наступавшую на Курск - Орёл.

    Летом - осенью 1919 года Добровольческая армия (40 тыс. чел.) под командованием генерала В. З. Май-Маевского стала главной силой в походе Деникина на Москву (более подробно см. Поход Деникина на Москву). Основным соединением Добровольческой Армии в 1919 году неизменно был 1-й армейский корпус ген. А. П. Кутепова , состоящий из отборных «цветных полков» - Корниловского , Марковского , Дроздовского и Алексеевского , развёрнутых впоследствии в ходе наступления на Москву летом - осенью 1919 года в дивизии .

    В боевом отношении некоторые части и соединения Добровольческой армии обладали высокими боевыми качествами, так как в её составе было большое количество офицеров , имевших значительный боевой опыт и искренне преданных идее Белого движения , но с лета 1919 года её боеспособность снизилась в связи с большими потерями и включением в её состав мобилизованных крестьян и пленных красноармейцев .

    Командующие Добровольческой армией

    • Генерального штаба генерал от инфантерии Л. Г. Корнилов (декабрь 1917 - 31 марта (13 апреля) 1918)
    • Генерального штаба генерал-лейтенант А. И. Деникин (апрель 1918 - январь 1919)
    • Генерального штаба генерал-лейтенант барон П. Н. Врангель (январь - май 1919, декабрь 1919 - январь 1920)
    • Генерального штаба генерал-лейтенант В. З. Май-Маевский (май - ноябрь 1919).

    Состав Добровольческой армии

    Я - ДОБРОВОЛЕЦ

    1) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , потому что отдал свою молодость и проливаю свою кровь за могущество Единой Неделимой России.
    2) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , стою за созыв Народного Собрания, выбранного всем народом, так как верю, что оно даст счастье, мир и свободу всем: и левым, и правым, и казаку, и крестьянину, и рабочему.
    3) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , даю землю всем крестьянам - настоящим труженикам, и так, что каждый крестьянин будет полным и вечным хозяином своего куска и потому с большой любовью будет его обрабатывать.
    4) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , стою за восстановление фабрик и заводов, за то, чтобы рабочие сговорились со своими хозяевами и наладили труд, за то, чтобы никакой хозяин не мог обидеть рабочего, чтобы рабочий мог иметь свои союзы для защиты своих интересов. И кто враг рабочему и будет делать ему зло, чем будет мешать восстановлению промышленности, тот враг и мне, добровольцу. Где я, - там мясо свежее, и хлеб стоит 1 - 2 р. фунт.
    5) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , предоставляю каждому верить в своего Бога и молиться, как ему хочется, а всего больше, как русский, люблю свою веру православную.
    6) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , люблю даже тех, с кем я сейчас воюю, - я, по приказу своего вождя, генерала Деникина, не расстреливаю, а беру в плен и предаю правосудию, которое страшно только для врагов народа - комиссаров, коммунистов.
    7) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , и поэтому говорю:
    Да восстановится мир в поруганной и истерзанной России!
    Никакого господства одного класса над другим!
    Свободная и спокойная работа всем!
    Никаких насилий над мирными гражданами, никаких убийств, никаких казней без суда!
    Долой хищников, угнетающих Россию! Долой коммуну!
    Да здравствует Единая Великая Неделимая Россия!
    Листовка

    К началу 1-го Кубанского похода

    • Сводно-Офицерский полк (ген. Марков) - из 3-х офицерских батальонов, Кавказского дивизиона и морской роты.
    • Корниловский ударный полк (полк. Неженцев) - в полк включены части б. Георгиевского полка и партизанского отряда полк. Симановского .
    • Партизанский полк (ген. А. П. Богаевский)
    • Юнкерский батальон (ген. Боровский) - из прежнего Юнкерского батальона и Ростовского полка.
    • Артиллерийский дивизион (полк. Икишев) - из четырёх батарей по два орудия. Командиры батарей: Миончинский , Шмидт, Ерогин , Третьяков .
    • Чехо-Словацкий инженерный батальон - под управлением штатского инженера Краля и под командой капитана Неметчика.
    • Конные отряды
      • полк. Глазенапа - из донских партизанских отрядов
      • офицерский эскадрон (полк. Гершельман) - регулярный
      • подполк. Корнилова - из бывших частей Чернецова .

    Всего: 3200 бойцов и 148 человек медперсонала, 8 орудий, 600 снарядов, 200 патронов на человека.

    К началу 2-го Кубанского похода

    Добровольческая армия в конце 1918 г.

    В ноябре 1918 г. началось тактическо-стратегическое развёртывание армии - сформированы 1-й , 2-й и 3-й армейские корпуса и 1-й конный корпус. В декабре в составе армии были созданы Кавказская группа, Донецкий, Крымский и Туапсинский отряды. В Крыму с конца 1918 формировалась также 4-я пехотная дивизия. В декабре 1918 г. армия состояла из трёх армейский корпусов (1-3), Крымско-Азовского и 1-го конного корпусов. В феврале 1919 г. создан 2-й Кубанский корпус. а в состав 1-го и 2-го армейских корпусов вошли переданные Донским атаманом части бывших Астраханской и Южной армий. 10 января 1919, с образованием на базе Крымско-Азовского корпуса Крымско-Азовской Добровольческой армии, получила наименование Кавказская Добровольческая армия, а 2 мая 1919 была разделена на Добровольческую (в составе ВСЮР) и Кавказскую армии.

    Численность армии

    Армия (потеряв неск. тыс. чел. за время с ноября 1917 до февраля 1918) вышла в 1-й Кубанский поход в числе (по разным данным) 2,5-4 тыс., присоединившиеся к ней кубанские части насчитывали 2-3 тыс., вернулось из похода около 5 тыс., отряд Дроздовского в момент соединения с армией насчитывал до 3 тыс. В итоге весной 1918 армия насчитывала около 8 тыс. чел. В начале июня, она выросла ещё на тысячу чел. К сентябрю 1918 в армии было 35-40 тыс. шт. и саб., в декабре в действующих войсках было 32-34 тыс. и в запасных, формирующихся частях и гарнизонах городов - 13-14 тыс., то есть всего около 48 тыс. чел. К началу 1919 она насчитывала до 40 тыс. шт. и саб., 60 % которых составляли кубанские казаки.

    Потери в личном составе

    Наиболее тяжелые (относительно своей численности) потери армия несла в течение 1918, то есть именно тогда, когда офицеры составляли особенно значительную её часть.с начала формирования в армию поступило свыше 6000 чел., а при оставлении Ростова число бойцов не превышало 2500, можно считать, что она потеряла не менее 3500 чел. В 1-м Кубанском походе погибло около 400 чел. и вывезено около 1500 раненых. После отхода от Екатеринодара на север около 300 чел. было оставлено в ст. Елизаветинской (все добиты преследователями) и ещё 200 - в Дядьковской. Не менее тяжкие потери понесла армия и во 2-м Кубанском походе (в некоторых боях, например, при взятии Тихорецкой, потери доходили до 25 % состава), и в боях под Ставрополем. В отдельных боях потери исчислялись сотнями и даже иногда тысячами убитых.

    Добровольческая армия в составе В. С. Ю. Р. «Поход на Москву»

    Образована 8 мая 1919 в результате разделения Кавказской Добровольческой армии. Включала к середине июня 1919 1-й армейский и 3-й Кубанский корпуса, 2-ю Кубанскую пластунскую бригаду. В конце июля в состав армии включены Группа ген. Промтова и вновь сформированный 5-й кавалерийский корпус. К 15 сентября 1919 из 5-й и 7-й пехотных дивизий был образован 2-й армейский корпус . 14 октября 1919 была сформирована ещё 1-я отдельная пехотная бригада.

    Однако в ходе «похода на Москву» в состав армии входили лишь два корпуса - 1-й армейский из «цветных частей»: 1-й и 3-й пехотных дивизий, развёрнутых в середине октября в четыре дивизии - Корниловскую , Марковскую , Дроздовскую и Алексеевскую и 5-й кавалерийский корпус из двух неказачих регулярных дивизий конницы: 1-й и 2-й кавалерийских. Кроме того, в состав армии входили: Сводный полк 1-й отдельной кавалерийской бригады, 2-й и 3-й отдельные тяжелые гаубичные дивизионы, Отдельный тяжелый пушечный тракторный дивизион, 2-й радио-телеграфный дивизион, 2-я, 5-я, 6-я отдельные телеграфные роты, 1-й и 2-й дивизионы танков и 5-й автомобильный батальон. Армии были также приданы 1-й авиационный дивизион (2-й и 6-й авиаотряды и 1-я авиабаза), бронеавтомобильные: 1-й дивизион, 1-й, 3-й и 4-й отряды.

    2-й армейский корпус (ком. М. Н. Промтов) в составе Войск Киевской области ВСЮР наступал в районе Киева-Чернигова, а резервные части, из которых заново должен был формироваться 3-й армейский корпус, изначально предназначенный для усиления московского направления, были брошены против Махно, прорвавшего в конце сентября фронт белых.

    Достигнув максимальной численностью за счёт мобилизаций в занятых губерниях юга России и зачисления в строй сдавшихся в плен красноармейцев, Добровольческая армия к середине октября 1919 заняла обширный район по линии Чернигов-хутор Михайловский-Севск-Дмитровск-Кромы-Нарышкино-Орёл-Новосиль-Борки-Косторное. В ходе Орловско-Кромского сражения 11 октября-18 ноября 1919 г. потерпела стратегическое поражение и была вынуждена оставить все ранее занятые районы, отступив на Дон к декабрю 1919. 6 января 1920 сведена в Добровольческий корпус (ввиду громадных потерь и катастрофического снижения численности личного состава - 5000 человек на момент Новороссийской эвакуации). Однако Добровольческий корпус как боевая единица сохранился и не был уничтожен. С непрерывными боями корпус отступил в марте 1920 к порту Новороссийск . Там Добровольческий корпус приоритетно, благодаря распоряжению главкома ВСЮР ген-лейт. А. И. Деникина и железной выдержке своего командира, генерал-лейтенанта А. П. Кутепова , погрузился на суда и прибыл в Крым, оставшийся белым благодаря удачно организованной обороне его перешейков войсками ген-майора Я. А. Слащёва. Добровольческий корпус в Крыму составил мощный костяк Русской Армии преемника генерала Деникина на посту белого главкома - барона Врангеля .

    Численность армии

    К середине июня 1919 армия насчитывала 20 тыс. шт. и 5,5 тыс. саб., в конце июля - 33 тыс. шт. и 6,5 тыс. саб., на 5 октября - 17791 шт. и 2664 саб. при 451 пул. и 65 ор. В начале декабря 1919 в Добровольческой армии было 3600 шт. и 4700 саб. Всего в составе армии, включая тыловые и формирующиеся части к 5 июля 1919 насчитывалось 57725 чел. (в том числе 3884 офицера, 40963 строевых, 6270 вспомогательных и 6608 нестроевых нижних чинов).

    Примечания

    1. , Т. II. - Гл. XIV. .
    2. , с. 54.
    3. , с. 53.
    4. , с. 35.
    5. Марков и марковцы. М.: НП «Посев», 2001
    6. Календарь «Святая Русь» 22.02.1918 − Начало героического «Ледяного похода» Добро­вольческой армии ген. Корнилова // Сайт издательства «Русская идея» (www.rusidea.org) (Проверено 2 февраля 2013)
    7. Дроздовский М. Г. Дневник . - Берлин: Отто Кирхнер и Ко, 1923. - 190 с.
    8. Дроздовский и дроздовцы. - М.: НП «Посев», 2006. - 692 с. - ISBN 5-85824-165-4 , с.79, 383
    9. Гиацинтов Эраст Записки белого офицера / Вступит. статья, подготовка текста и коммент. В. Г. Бортневского . - стр.66-67
    10. , Т. V. - Гл. II. .
    11. Байло Андрій. Тимчасовий союз УГА з Добрармією та його наслідки (украинский) // Україна: культурна спадщина, національна свідомість, державність: Збірник наукових праць. - Львів: Інститут українознавства ім. І. Крип’якевича НАН України, 2009. - Вып. 18 . - С. 353-362 .
    12. Томюк І. М. Причини та наслідки вимушеного об"єднання Української галицької армії з Добровольчою армією уряду А. І. Денікіна (листопад – грудень 1919 р.) // Вісник Національного університету «Львівська політехніка»: Тематичний випуск «Держава та армія». - 2008. - Вып. 612 . - С. 86-91 . - ISSN 0321-0499 .
    13. Солдатенко В. Ф. Трагічна сторінка історії об"єднаного українського фронту: договір УГА з білогвардійцями // Соборність як чинник українського державотворення (до 90-річчя Акту злуки) / За ред. Р. Я. Пирога. - Київ, 2009. - С. 53-63. - 229 с.
    14. Абинякин Р. М.  Офицерский корпус Добровольческой армии: социальный состав, мировоззрение 1917-1920 гг. Монография. - Орёл: Издатель А. Воробьёв, 2005. - 204 с. - ISBN 5-900901-57-2 .
    15. Добровольческая армия // Белое движение в России: организационная структура. Алфавитный указатель // Сайт историка Сергея Владимировича Волкова (swolkov.ru) (Проверено 2 февраля 2013)

    (белогвардейская) - основная ударная сила контрреволюции на Юге России в 1918 - нач. 1920.

    Формировалась со 2(15) иояб. 1917 в Новочеркасске М. В. Алексеевым под наим. «Алексеевская организация» на принципе добровольчества из бежавших на Дон контрреволюционно настроенных офицеров, юнкеров, кадетов старших классов, студентов, гимназистов и др.

    25 дек. 1917 (7 янв. 1918) в командование формированием, к-рое стало официально именоваться Д. а., вступил Л. Г. Корнилов [в печати об этом объявлено 27 дек. (9 янв.)]; верх. руководитель - Алексеев. Для решения финанс.-экономич. вопросов при Д. а. было созд. «Экономич. совещание».

    Руководство Д. а. ориентировалось на державы Антанты. В кон. янв. 1918 Корнилов, не договорившись с донским атаманом Калединым об общих планах борьбы с Сов. властью, перевёл Д. а. (до 2 тыс. чел.) из Новочеркасска в Ростов н/Д, где она стала гл. контрреволюц. силой в р-не Ростов н/Д - Таганрог.

    Крах калединщины и наступление рсволюц. войск заставили руководство Д. а. 22 февр. оставить Ростов н/Д и отступить за Дон.

    В станице Ольгинской Д. а. была реорганизована в 3 пех. полка (Сводно-Офицерский, ком. С. Л. Марков, Корниловский ударный, ком. - полк. М. О. Неженцов и Партизанский, ком. - ген. А. П. Богаевский), юнкерский батальон, 2 кав. дивизиона и арт. дивизион (всего 3000 штыков, 400 сабель, 8 орудий).

    27 марта Д. а. подошла в р-н Екатеринодара и соединилась с отрядом В. Л. Покровского; по договору с верхами кубан. казачества их «правительств. отряды» полностью подчинялись верх. власти Корнилова.

    Сформированы 3 бригады:

  • 1-я (Офицерский и Кубанский сп, 1-я батарея) ген. Маркова,
  • 2-я (Корниловский ударный и Партиз. полки, пластунский батальон, 2-я батарея) ген. Богаевского
  • Конная (Конный полк, Черкесский кп, Кубан. кон. дивизион, арт. батарея) ген. Эрдели
    • (всего ок. 6 тыс. штыков и сабель, 16 орудий).

    Попытки Д. а. 10 - 13 апр. овладеть Екатеринодаром успеха не имели. Понеся большие потери (до 400 убитых, в т. ч. Корнилов, и 1500 раненых), Д. а. (в командование вступил Деникин) отступила к 13 мая в р-н станиц Мечетинская, Егорлыкская, Гуляй-Борисовка (юж. часть Области войска Донского).

    В связи с захватом герм. войсками Украины, свержением Сов. власти на Дону, где образовалось Войсковое пр-во герм. ставленника атамана Краснова, и ростом контрреволюц. настроений среди кубан. казачества Деникину удалось пополнить Д. а. и получить от Краснова вооружение и боеприпасы. 8 июня в Новочеркасске к Д. а. присоединился отряд М. Г. Дроздовского.

    В июне в состав Д. а. входили:

  • 1-я пд Маркова (с 25 июня ген. Б. И. Казановича),
  • 2-я пд ген. А. А. Боровского,
  • 3-я пд полк. Дроздовского,
  • 1-я кон. див. ген. Эрдели (затем Врангеля),
  • 1-я Кубан. кон. бригада, позже див. ген. Покровского,
  • два пластунских батальона;
  • в июле сформированы 2-я Кубан. казачья див. ген. С. Г. Улагая и Кубан. казачья бригада Шкуро.

    • 23 июня Д. а. (10 - 12 тыс. штыков и сабель) начала т. н. 2-й Кубан. поход наступлением на станицу Торговая, затем на станицу Тихорецкая и Екатеринодар. Ей удалось в июле - сент. нанести поражение войскам Сев.-Кавк. сов. респ. и захватить зап. часть Сев. Кавказа. За счёт кубан. казаков и принудит. мобилизованных численность Д. а. возросла до 30-35 тыс. штыков и сабель.

    С нояб. 1918 Антанта наладила материалыю-технич. снабжение Д. а. через Новороссийск, что позволило Деникину развернуть крупные силы (до 100 тыс. чел., в т. ч. 40 тыс. штыков и сабель).

    В кон. нояб. были сформированы:

  • 1-й (Казановича, с янв.- ген. А. П. Кутепова),
  • 2-й (Боровского),
  • 3-й (ген. В. Н. Ляхова, с марта - ген. Н. Н. Шиллинга)
    • армейские корпуса,
  • 1-й Кон. корпус Врангеля,
  • а также отд. дивизии и бригады.

    • 8 янв. 1919 созданы «вооружённые силы Юга России» , одной из составных частей к-рых стала Д. а., переим. 23 янв. в Кавказскую Д. а. (в отличие от формировавшейся Крымско-Азовской Д. а. ).

    В дек. 1918 - февр. 1919 гл. силы Д. а. (1-й и 3-й армейские корпуса, Кон. корпус, Черкесская кд и др.) нанесли тяжелое поражение сов 11-й А и захватили весь Сев Кавказ.

    Группа войск ген. В. 3 Май-Маевского, состоявшая из лучших полков (Корниловского, Марковского и др), в янв. была переброшена в Донбасс на помощь донским белоказакам.

    В Крыму действовал 2-й армейский корпус. В марте - апр. Д. а., в к-рую вошли сформированные 1-й и 2-й Кубан. кон. корпуса, развернулась в двух осн. группах - в Донбассе и на Маныче и в мае перешла в наступление против сов. войск Юж. фр.

    Состав ее менялся, но в основном в нее входили:

  • 1-й армейский корпус Кутепова,
  • 2-й армейский корпус ген. М. Н. Промтова (затем ген. Я. А. Слащева),
  • 5-й кон. корпус ген. Я. Д. Юзефовича,
  • 3-й Кубан. кон. корпус Шкуро,
  • с сент. Киевская группа ген. Н. Э. Бредова.

    • Д. а., в составе к-рой было много офицеров, обладала высокой боеспособностью и действовала на направлении гл. удара. Ее войска, в к-рых преобладали отъявленные контрреволюционеры, отличались жестокостью, грабили население (поэтому «Добрармию» называли «грабьармией»). Ядро Д. а. составлял 1-й армейский корпус, в к-рый входили т. н. именные полки* Корниловский ударный, Марковский (быв. 1-й Офицерский), Дроздовский (быв. 2-й Офицерский), Алексеевский (быв. Партизанский).

    В июле 1919 начато формирование вторых и третьих «именных» полков, а в авг. - окт. они были развернуты в дивизии из 3-4 полков. Кроме того, в Д. а. входили дивизии и полки, сформированные на базе кадра полков старой армии (13-я, 15-я, 34-я пд, 80-й Кабардинский, 83-й Самурский, 13-й Белозерский пп и др.).

    Боевой состав Д. а. в сент. 1919 насчитывал св. 50 тыс. штыков и сабель. Большие потери и необходимость развертывания Д. а. вынуждали пополнять ее мобилизованными и даже пленными, вследствие чего ее боеспособность с осени 1919 стала снижаться.

    В окт. - дек. 1919 гл. силы Д. а., наступавшие на моск. направлении, были разбиты Кр. Армией в ряде сражений. Остатки Д. а. 3 янв. 1920 были сведены в р-не Ростова н/Д в отд. Добровольч. корпус ген. Кутепова (ок. 10 тыс. штыков и сабель). После разгрома войск Деникина на Сев. Кавказе в кон. марта 1920 остатки корпуса были эвакуированы в Крым, где вошли в состав врангелевской «Русской армии».

    Командующие: ген. от инфантерии Л. Г. Корнилов , ген.-лейт. А. И. Деникин (13 апр. 1918 - 8 янв. 1919), ген.-лейт. П. Н. Врангель (8 янв. - 22 мая 1919, 5 дек. 1919 - 3 янв. 1920), ген.-лейт. В. 3. Май-Маевский (22 мая - 27 нояб. 1919).

    Нач штаба: ген.-лейт. А. С. Лукомский , ген.-майор И. П. Романовский (февр. 1918 - 8 янв. 1919), ген.-майор П. Н. Шатилов (8 янв. - 22 мая 1919, 13 дек. 1919 - 3 янв. 1920), ген. Ефимов (22 мая - 13 дек 1920).

    Источник - "Гражданская война и военная интервенция в СССР", М., "Советская Энциклопедия", 1983.







2024 © kubanteplo.ru.