Джанибеков и савиных реанимировали. Стыковка при помощи ПРО

В «Труде», как и в других газетах, ничего драматичного не сообщалось... Фото из открытых источников.

Как Владимир Джанибеков и Виктор Савиных оживили мертвую станцию

В июне 1985 года в космосе происходили драматические события, о чем подавляющее число землян и не подозревало. О них в художественной интерпретации рассказывает фильм «Салют-7», который вскоре увидят зрители. Фильм, повторим, игровой, а не документальный. А как все было на самом деле? Расскажем об этом, используя рассекреченные подробности, а также пояснения участника тех событий летчика-космонавта Владимира Джанибекова. Человека с твердым характером, одаренного природой многими талантами, замечательного художника, ученого и надежного товарища. Такие люди — гордость страны.

Жарким летним днем 1985-го они улетали в тревожную неизвестность. Еще никому из космонавтов не приходилось прежде решать столь сложную, сопряженную с огромным риском задачу, которая стояла перед этим экипажем. Владимир Джанибеков, самый опытный звездоплаватель Советского Союза, четырежды до этого летавший в космос, и Виктор Савиных, высококлассный специалист по оптоэлектронным приборам, имевший опыт длительной работы на околоземной орбите, отправились к безжизненной, погибавшей орбитальной станции «Салют-7». Почти четыре месяца она не отвечала на запросы Центра управления полетами. Никто не знал, что именно произошло с 20-тонной махиной, вращавшейся на расстоянии 280 км от Земли...

«Когда мы наконец-то перешли в рабочий отсек орбитальной станции, — рассказывал мне несколько дней назад Владимир Александрович, — подтвердились худшие опасения. Темно, холодно, температура ниже нуля. В свете фонариков видна изморозь на иллюминаторах. Вода замерзла. Модули систем обеспечения газового состава и жизнеобеспечения не работают. Молчат вентиляторы, которые обычно крутятся постоянно, перемешивая воздух в отсеках, чтобы в невесомости он не застаивался и выдыхаемый углекислый газ не скапливался возле лица».

Метеорит? Пожар? Все могло быть...

Станция второго поколения «Салют-7» была выведена на орбиту в апреле 1982-го и отличалась от предыдущих увеличенным герметичным объемом (82,5 кубометра) и комфортными условиями для жизни и работы. За два года после запуска в звездном доме работали 15 советских космонавтов и двое зарубежных. В октябре 1984-го, завершив рекордную в то время 237-суточную вахту, «Салют-7» покинул очередной экипаж — Леонид Кизим, Владимир Соловьев и Олег Атьков. Они законсервировали станцию, подготовили ее к полету в автоматическом режиме и вернулись на Землю. Следующий экипаж должен был прибыть на орбиту 15 мая 1985-го.

Все системы станции работали нормально, ничто не предвещало беды. Но за несколько месяцев до отправки майской экспедиции произошел вроде бы небольшой технический сбой. 12 февраля в ходе контрольного сеанса связи обнаружилась неисправность одного блока. Через него передавались по радио команды с Земли, а в обратном направлении шла информация с «Салюта-7» в ЦУП. Еще до этого контрольного сеанса автоматика переключила командную радиолинию на резервный передатчик. Масштабной аварии, скорее всего, можно было избежать, по секрету рассказывал мне на Байконуре знакомый конструктор, если бы оператор в ЦУПе не проявил излишней инициативы.

По правилам при таком сбое надо было вызвать специалистов, отвечающих за работу аппаратуры командной радиолинии. Обычная практика: анализ, поиск оптимального решения, рекомендации: Однако оператор, недооценив опасность, сам передал на станцию команду, означавшую возвращение радиолинии на первый передатчик. Станция в это время как раз покидала зону связи. А на следующем витке «Салют-7» оказался в параличе — не принимал информацию с Земли и не отвечал ЦУПу.

Это ли переключение привело к катастрофе, а может быть, в станцию попал метеорит, или возник пожар, или что-то еще? Как узнать? Появилось предложение отправить на «Салют-7» космонавтов. Хотя сомнений хватало. Каким образом долететь до станции и приблизиться к ней, когда там не работает бортовая аппаратура? Возможно ли состыковаться, если «Салют» вращается, не поддается ориентации и стабилизации? Опасность велика, а уж о том, чтобы пройти членам экипажа внутрь орбитального комплекса, и говорить не стоит. Тем не менее решение об отправке непланового экипажа было принято.

Владимир Джанибеков ранее дважды прилетал на «Салют-7», причем из второй экспедиции вернулся всего 10 месяцев назад. На полное восстановление требуется хотя бы год, а лучше выдерживать двухлетний интервал между полетами. Но для оживления мертвой станции требовались высочайшая квалификация и опыт работы на орбите, в том числе опыт выходов в открытый космос, проведения стыковок. Кандидатура Джанибекова была наилучшей. Теперь все зависело от вердикта медиков. Они, проведя дополнительные обследования, разрешили ему полет, но не более чем на 100 суток.

На подготовку экипажа и переоборудование корабля ушло менее трех месяцев. Это рекордные сроки, которые в нынешних условиях кажутся просто невероятными.

«Корабль требовалось модернизировать, — вспоминает сегодня Джанибеков. — Убрать третье кресло, в нем не было необходимости. Кроме того, предстояло заменить автоматическую систему сближения. Решено было использовать новый тогда прибор — лазерный дальномер. Он напоминает большой бинокль. Только здесь оптическим является один окуляр, а в другом устанавливался лазер. Дальномер требуется разместить возле бокового иллюминатора. Из-за этого меняется вся схема полета. Кораблю предстояло приближаться к станции не штатным образом, не стыковочным узлом вперед, а лететь боком. Это необычно. Мы много тренировались, к полету готовились тщательно, понимая, что работать придется в очень тяжелых условиях. Отрабатывали новые методики, совершенствовали технику пилотирования, добиваясь четкого выполнения операций в самых сложных ситуациях».

«Соленый пот стекал по разгоряченным лицам...»

Старт был намечен на 6 июня. Мне, репортеру «Труда», выпало присутствовать при том запуске. Накануне на космодроме госкомиссия утвердила дату, а также составы экипажей. Когда члены комиссии покинули зал, я забрал на память со стола оставленный кем-то листок бумаги. На нем размашистым почерком были написано в столбик: «Станция некооперируемая, неуправляемая, неориентированная». Сплошные «не». Но написать правду в газетном репортаже я не мог — эти сведения были секретными.

На Байконуре чувствовалось необычное напряжение. «Оптимисты оценивают шансы как 50 на 50», — поделился один из специалистов, с которым мы возвращались в гостиницу «Центральная». Но генеральный конструктор НПО «Энергия» академик Валентин Петрович Глушко, руководители Центра подготовки космонавтов и специалисты верили в успех. И оказались правы!

Запуск прошел гладко. В сообщении ТАСС ни слова не говорилось о драматической ситуации на «Салюте-7»: обычный запуск, предусмотрены совместные работы со станцией, системы корабля работают нормально:

Через двое суток корабль «Союз Т-13» («несчастливый» номер!) благодаря блес-тящей работе баллистиков приблизился к «Салюту-7» на 10-11 км. «Станция уже хорошо была видна в виде яркой звезды», — продолжает рассказ Джанибеков.

Начиная с четырех километров космонавты перешли на ручной режим. Командир, работая ручками управления, плавно подводил корабль к стыковочному узлу. Савиных быстро рассчитывал параметры движения — расстояние, скорость, отклонение. «Салют-7» вращался, но не быстро. Космонавты работали с феноменальной слаженностью и профессионализмом. Филигранно подошли к «Салюту-7» на 200 м, зависли. «Мы совершили облет орбитальной станции, чтобы посмотреть, нет ли внешних повреждений», — уточняет мой собеседник.

Развернули корабль стыковочным узлом вперед и тихонько-тихонько начали причаливать. Командир теперь смотрел не вбок, через иллюминатор, а вперед, прямо по курсу — через перископ, специальный космический визир (ВСК). Напряженнейшие секунды. И вот есть касание, есть механический захват!

«Мы могли посмотреть друг на друга, — вспоминал позже в своей книге Виктор Савиных. — Не радовались, потому что этому чувству в наших душах уже не было места. Напряжение, усталость, боязнь сделать что-то не так, когда уже ничего нельзя исправить, — все смешалось. Мы молча сидели в своих креслах, а соленый пот стекал по разгоряченным лицам...»

Но расслабляться было нельзя. После проверки герметичности переходного отсека и стыковочного узла космонавты открыли люки и осторожно перешли в «Салют-7». На вопрос ЦУПа о температуре Джанибеков ответил коротко: «Колотун, братцы!» Люк в главный, рабочий отсек космонавты пока не открывали.

«Нам нужно было выяснить, не опасна ли атмосфера в рабочем отсеке, — объясняет мне Владимир Александрович. — Используя клапан выравнивания давления, мы прокачивали воздух, чтобы определить, нет ли в нем аммиака, угарного, углекислого газа. Все оказалось нормально. И тогда мы надели противогазы, открыли люк:»

При осмотре рабочего отсека космонавты, сняв противогазы, обнаружили, что из-за разрядки аккумуляторных батарей, отсутствия электроэнергии промерзло все — вода, пища, приборы, агрегаты, механизмы. Резиновые фрагменты стали каменными. Клапаны на баках с водой не открывались.

ЦУП не разрешал им работать вместе, опасаясь, что при интенсивных физических нагрузках в условиях невесомости может появиться чрезмерная концентрация углекислого газа возле лица. А тогда есть риск потерять сознание, отключиться. Поэтому один должен был наблюдать за другим на расстоянии. Специалист в ЦУПе рассказывал мне, что в наиболее ответственные моменты космонавты обмахивали бортжурналом, словно веером, работающего товарища и себя, перемешивая воздух.

Холод адский. Врачи из ЦУПа настойчиво напоминали, что нужно принимать аскорбиновую кислоту и ноотропил. Космонавты работали с утра до вечера, превозмогая усталость. Прозванивали аккумуляторные батареи. Устранили неисправность, из-за которой начались неприятности на станции. Проверяли кабели, находили нужные разъемы. Тяжелее всего было скручивать голыми руками при минусовой температуре электрические оголенные проводки, изолировать их.

Только через двое суток первую батарею удалось поставить на заряд. К вечеру впервые разогрели консервы и хлеб. На следующий день с помощью теплых консервов отогревали Джанибекову потерявшие от холода чувствительность ноги:

Баллада о горячем чае

На четвертые сутки ЦУП попросил, во-первых, включить камеру бортового телевидения, во-вторых, чтобы космонавты сняли на короткое время теплые шапки. По общесоюзным телеканалам надо было показать народу благополучную картинку из космоса... Только 16 июня, на 9-е сутки после стыковки, на станции заметно потеплело, хотя температура была еще существенно ниже 15 градусов. Аккумуляторы наконец-то подключили напрямую к солнечным батареям. Но блок подогрева в системе регенерации водного конденсата по-прежнему не работал — так проморозился.

«А в длительном многосуточном холоде очень хотелось горячего чая, — говорит Владимир Александрович. — Выручила смекалка. Я вспомнил, какое тепло дают осветительные лампы, используемые при кино- и телесъемках. На „Салюте-7“ такой комплект был. Мы взяли пустой кофр, положили в него пакеты с чаем, в которые была налита вода, укрепили в верхней части кофра осветительные лампы и подсоединили шнур к электросети. Так получали „нештатный“ горячий чай...»

Потихоньку оживляли, обживали станцию. А 23 июня, через 17 дней после перехода космонавтов на «Салют-7», к станции пристыковался грузовик «Прогресс-24». Он доставил запасы воды и другие необходимые грузы. Самое трудное было уже позади. Позже Джанибеков и Савиных вышли в открытый космос и установили дополнительные панели солнечных батарей. Мертвая станция ожила.

Экипаж в этой беспрецедентно тяжелой ситуации победил. За подвиг, совершенный в космосе, Виктора Савиных наградили второй Золотой звездой Героя. Владимир Джанибеков уже был дважды Героем, поэтому ему вручили орден.

Их подвиг вписал славную страницу в историю космонавтики, продемонстрировал силу человеческого духа, умение побеждать в самых трудных ситуациях. Вот таких берут в космонавты:

Штрихи к портрету

Картины Владимира Джанибекова выставлены в Музее космонавтики. Иллюстрировал он и научно-фантастическую книгу космонавта Юрия Глазкова «Черное безмолвие». Автор эскизов для ряда советских и американских марок на космическую тему.

В США Джанибеков прошел подготовку и получил сертификат пилота аппаратов легче воздуха с допуском к испытательным полетам. В 1991-1998 годах он предпринял несколько попыток совершить кругосветный беспосадочный перелет на воздушном шаре в составе американо-российского экипажа.

В ходе его третьего полета вместе с Александром Иванченковым и французом Жаном-Лу Кретьеном на корабле «Союз Т-6» произошел сбой в автоматической системе стыковки. Джанибеков взял управление на себя и причалил корабль к орбитальной станции вручную. Владимир Джанибеков — единственный летчик-космонавт СССР 1-го класса. Соответствующий знак был вручен только один раз.

11 февраля 1985 года в 9 часов 23 минуты по московскому времени станция «Cалют-7», на которой к тому времени уже полгода не было людей, вышла из-под контроля и стала постепенно приближаться к Земле. Под угрозой были человеческие жизни и репутация советской космонавтики…

На «Салют-7» было решено отправить экипаж в составе Владимира Джанибекова и Виктора Савиных – самых опытных на тот момент действующих космонавтов, на кандидатуре которых настоял лично Алексей Леонов.
Владимир Джанибеков родился в 1942 году в селе Искандер Казахской ССР (ныне Узбекистан). Джан, как называли его друзья, - самый опытный советский летчик-космонавт, совершивший с 1978 по 1985 год четыре полета в космос в качестве командира корабля и имевший опыт ручной стыковки. На момент полета к «Салюту-7» ему было уже дважды присвоено звание Героя СССР. Из своего четвертого полета Джанибеков вернулся в июле 1984-го, поэтому в начале 1985-го у него имелись медицинские ограничения на продолжительность нового полета.
Виктор Савиных родился в 1940 году в деревне Березкины Кировской области. К 1985 году участвовал в одном космическом полете под командованием Джанибекова в качестве бортинженера, было присвоено звание Героя СССР.


Экипаж космического корабля «Союз Т-13» Владимир Джанибеков (слева) и Виктор Савиных (справа) перед стартом.
Руководивший полетом с Земли космонавт Валерий Рюмин очень точно описал сложившуюся ситуацию: космонавтам на корабле «Союз-Т» нужно было состыковаться фактически с 20-тонным булыжником, который «Салют-7» представлял собой на тот момент.
Ничего подобного история космонавтики еще не знала. Было также неизвестно, что именно произошло на станции и в каком она состоянии - можно ли ее восстановить или хотя бы сдвинуть с орбиты, чтобы управлять падением.
В Советском Союзе о ситуации с «Салютом-7» знали только специалисты. А мировые СМИ в феврале сообщили о том, что над головой землян крутится огромная неуправляемая советская станция, которая в любой момент может упасть где угодно - в Америке, Европе или Японии. Подобный прецедент уже был: в 1979 году из-за ошибок в управлении на Землю упала американская орбитальная станция «Скайлэб». Часть обломков позже нашли в Западной Австралии.
«Мы начали усиленные тренировки. Оттачивалась техника пилотирования, чтобы достичь поистине ювелирной точности. Режим за режимом, стыковка за стыковкой. Инструкторы придумывали все новые и новые трудности, изобретали отказы различных приборов и систем, вводя различные угловые скорости вращения станции по всем осям.
Раз в две недели мы летали на космодром «Байконур» и работали на доработанном под эту программу тренажере «бивни», прилетали в Москву, выполняли тренировки в гидробассейне, отрабатывали выход в открытый космос для установки дополнительных солнечных батарей.
Поначалу были ошибки. Потом их становилось все меньше и меньше. Мы научились летать на тренажерах с новыми приборами, по новой методике, в новых условиях. Когда стало ясно, что наши навыки и знания позволят осуществить намеченное, было принято решение о старте», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».
Особенная экспедиция требовала и специальной подготовки космического корабля «Союз-Т»: освободили вес, убрав ненужное оборудование, добавили емкости для воды и продовольствия, а также для горючего, которое позволит осуществлять маневры ручной стыковки. На иллюминатор был установлен прибор ночного видения и лазерный дальномер, чтобы космонавты могли сами отслеживать подход к станции.

Космонавты Владимир Джанибеков (справа) и Виктор Савиных (слева) тренируются на модели корабля «Союз-Т»
У советских космонавтов на подготовку было всего три месяца. 6 июня 1985 года экспедиция стартовала с космодрома Байконур на космическом корабле «Союз Т-13». На «несчастливый номер» никто старался не обращать внимания – лететь надо было без промедлений, ждать подготовки нового корабля просто не было времени.
Во-первых, законсервированная и не подающая признаков жизни станция медленно, но неуклонно меняла орбиту и в любой момент могла «спикировать» на Землю – местом такой неплановой, аварийной посадки могла стать как территория Западной Европы, так и США или даже Японии.
И если в Советском Союзе о ситуации со станцией «Салют-7» знал только узкий круг специалистов, то мировые СМИ уже в феврале того года сообщили, что огромная неуправляемая советская станция может в любой момент упасть где угодно, нагоняя ужас на обывателей стран, оказавшихся в «черном списке» аварийного «Салюта». Тем более, что прецедент уже случился в 1979 году, когда из-за ошибок в управлении на Землю упала американская орбитальная станция «Скайлэб». По счастью большая часть ее обломков рухнула в безлюдных районах Западной Австралии.
Было и «во-вторых». Американцы всерьез озадачились идеей… забрать нашу станцию.
«Катастрофическое положение советского «Салюта» американцам было очень на руку, – рассказывает журналист Алексей Самолетов. – США уже объявили на весь мир о запуске программы СОИ – стратегической оборонной инициативы, однако орбитальной платформы, на которой могли быть размещены системы, сбивающие баллистические ракеты, у них так и не появилось. Американцы, потеряв при похожих обстоятельствах свою станцию «Скайлэб» шестью годами раньше, новую сделать так и не смогли.
Зато у Америки был «Шаттл» и уже не один, который мог снять с Орбиты любой находящийся там объект. Причем ближайший полет одного из них – «Челленджера», должен состояться буквально через месяц, в конце февраля 85. К тому же, в составе и основного экипажа, и дублирующего, были люди, досконально знавшие русскую станцию.
Для американцев, в случае удачи, выигрыш оправдывал все, – о русском космосе можно было бы просто забыть, плюс технологии, которых у Америки пока так и появилось.
К тому же, космическое пиратство в данном конкретном случае, можно было оправдать высокой идеей спасения человечества от советской угрозы. Начался второй виток истерии по поводу русского монстра летящего на головы жителям Земли. Вслед за американскими газетами и телевидением о падающей русской космической станции начинают кричать европейские газеты. А потом и японские.
В Европе пишут о том, что может быть разрушен Париж, на приемах в Вашингтоне и Нью-Йорке обсуждаются последствия падения станции на статую Свободы, в Японии всерьез говорят о русском Салюте, который сотрет с лица Земли Токио и о радиоактивном заражении островов.

Ситуация была непредсказуемой и фактически выходила из-под контроля. И тогда, на очередном заседании руководителей полета, было принято решение – срочно формировать самый опытный экипаж, станцию срочно спасать. А заодно и спасать престиж страны».
Советская космическая экспедиция стартовала раньше американской – престиж страны не пострадал.

«В соответствии с программой исследования космического пространства 6 июня 1985 года в 10 часов 40 минут московского времени в Советском Союзе осуществлен запуск космического корабля «Союз Т-13». Программой полета корабля предусматривается проведение совместных работ с орбитальной станцией «Салют-7».
В настоящее время станция, находящаяся на околоземной орбите более трех лет, совершает полет в законсервированном состоянии. Бортовые системы корабля работают нормально, самочувствие экипажа хорошее. Космонавты В. Джанибеков и В. Савиных приступили к выполнению программы полета».
Проблемы начались практически сразу. Из-за ошибки на Земле вместо блока очистки атмосферы был подключен блок, вырабатывающий кислород. В результате давление в корабле стало расти, возникла угроза пожара. К счастью, космонавты смогли вовремя заметить ошибку и переподключить блоки. Восьмого июня в 11 часов по московскому времени Джанибеков и Савиных увидели «Салют-7» в иллюминаторе.
Запись в бортовом журнале:
В. Джанибеков:
«Станция очень яркая. Сначала ее не было видно, но потом она начала разгораться. Красная-красная, в десяток раз ярче, чем Юпитер. Она отходит в сторону, дальность 7,2 км, скорость 12,8 м/сек… Дальность 4,4 км, скорость 7,8 м/сек… Расхождение полтора километра».
В. Савиных:
«Мы идем не в графике… Станция уже в стороне, далеко… Нам надо переходить в ручной режим...».
«С виду спокойнее, чем на тренировках, Володя действовал ручками управления корабля. Наша задача - идти в графике движения, который позволит догнать станцию и не врезаться в нее. Командир каждые тридцать секунд по дальномеру должен замерять расстояние до станции, а я делал расчет скорости, сравнивая с графиком. В руке - секундомер, перед глазами - панель управления, контроль расхода топлива.
Очень хочется посмотреть на станцию, но ее заслоняет в иллюминаторе плечо Володи. Станция ориентирована на нас боком. Очень ярко высвечена, как будто она высечена из алюминия с желтой добавкой. Панели крутятся? Подойдем поближе, посмотрим.


Дальность 3,170 км, скорость 4,5 м/сек… Сближение идет устойчиво… Все время видим Солнце сбоку… Расстояние 2240 метров, скорость 6 м/сек. Идем в графике. Какая же она яркая!.. Расстояние 1865 метров, 1640 метров. Цвет станции до сих пор остается серебряным… 1280 метров.
Пока трудно сказать по панелям, вращаются они или нет, потому что Солнце все время подсвечивает с нашей стороны. Идем на сближение. 980 метров, скорость 5 м/сек. В этот момент я не выдержал: “Начинай, гаси скорость”. В. Джанибеков спокойно передает на Землю: “Гашу скорость”. Нетерпение нарастает. И я, словно не слыша его ответ, продолжаю твердить: “Гаси, гаси скорость”», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».
В этот момент космонавты поняли, что станция развернута к кораблю нерабочим стыковочным узлом. Нужно было совершить облет станции. Вручную. Маневр просчитывал Савиных, Земля помогала с координатами.
Из бортового журнала:
В. Джанибеков:
«Расстояние 200 метров, включаем двигатели на разгон. Сближение идет с небольшой скоростью, в пределах 1,5 м/сек. Скорость вращения станции в пределах нормы, она практически застабилизировалась. Вот мы зависаем над ней, разворачиваемся… Ну вот, сейчас мы будем немножко мучиться потому, что по солнышку у нас не все хорошо… Вот изображение улучшилось. Кресты совмещены. Рассогласование корабля и станции в допуске… Нормально идет управление, гашу скорость… ждем касания...»
В. Савиных:
«Есть касание. Есть мехзахват».
«Мы могли посмотреть друг на друга. Не радовались, потому что этому чувству в наших душах уже не было места. Напряжение, усталость, боязнь сделать что-то не так, когда уже ничего нельзя исправить - все смешалось. Мы молча сидели в своих креслах, а соленый пот стекал по разгоряченным лицам», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».


«А чего там сложного? Я умею это делать, это мое ремесло. Вот мне сложно уголь добывать: я когда в шахту спустился - однажды меня погрузили ребята в Луганской области - мне страшно там стало. Здесь герои настоящие работают, вкалывают! А я к этому всю жизнь шел, я об этом мечтал!» - Владимир Джанибеков.
Восьмое июня 1985 года вошло в историю пилотируемой космонавтики. Однако для экипажа экспедиции основная работа только начиналась. Самое страшное, что могло случиться с «Салютом» - его разгерметизация.
Кислорода, который был в распоряжении «Союза», не хватило бы на всю станцию, и работа на ней была бы невозможна. После нескольких волнительных минут открывания люков выяснилось, что станция герметична.
Из бортового журнала:
Земля: «Первое ощущение? Температура какая?»
В. Джанибеков: «Колотун, братцы!»
Система ориентации солнечных батарей на «Салюте-7» оказалась неисправна, станция была полностью обесточена. Температура воздуха была ниже минус пяти. Замерзшая вода разорвала трубы, стены были покрыты инеем.
«Подплыл к столу, там нас ждали приклеенные липкой лентой сухарики в пакете и при них - таблетки с солевыми добавками. Это хлеб-соль от предыдущих хозяев. Согреваясь резкими движениями, стал изучать обстановку», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».
«Я представил себе глубокий погреб где-то в пустыне Каракум ночью: сухо, холодно. Я из тех краев и знаю, что такое сухой холод. И абсолютная гробовая тишина. До того тихо, что слышно, как кровь струится по жилам», - Владимир Джанибеков.
Из сообщения Телеграфного агентства Советского Союза:
«Сегодня, 8 июня 1985 года, в 12 часов 50 минут московского времени осуществлена стыковка космического корабля “Союз Т-13” с орбитальной станцией “Салют-7”. После проверки герметичности стыковочного узла космонавты Владимир Джанибеков и Виктор Савиных перешли в помещение станции. В соответствии с программой полета экипаж проводит проверку состояния бортовых систем и оборудования станции. Самочувствие Джанибекова и Савиных хорошее».
Первым делом космонавты открыли иллюминаторы на станции и развернули ее к Солнцу с помощью двигателей «Союза». Земля разрешила космонавтам работать на «Салюте» не больше восьми часов в сутки с перерывами и только по одному: другой должен был оставаться на корабле и оттуда контролировать напарника.


Владимир ДЖАНИБЕКОВ и Виктор САВИНЫХ на станции «Салют-7»
Разогреть еду на станции не представлялось возможным: чай и кофе сначала грели под мышкой, затем - под лампой освещения на корабле. Воду приходилось экономить, о душе - только мечтать.
Из бортового журнала:
Земля: «Володя, а вот если плюнуть, замерзнет или нет?»
В. Джанибеков: «Немедленно делаю. Плюнул. И замерзло. В течение трех секунд».
Земля: «Это ты прямо на иллюминатор или куда?»
В. Джанибеков: «Нет, на термоплату. Вот тут резина замерзла. Она стал как камень твердая».
Земля: «Это нас не воодушевляет».
В. Джанибеков: «А нас - тем более...»
Десятого июня космонавты вышли в телеэфир. В ЦУПе предусмотрительно попросили их «дыхнуть» и остались довольны - пара изо рта не было видно.
На время эфира Савиных и Джанибекову пришлось снять теплые полосатые шапочки, взятые из дома. На Земле по-прежнему сообщалось, что полет проходит в штатном режиме.
В этот же день космонавты смогли подключить аккумуляторы станции, соединив их напрямую с солнечными батареями: голыми руками скручивали электрические провода и обматывали их изолентой. И так 16 раз. На следующий день включили часть освещения, подключили регенераторы воздуха, разогрели консервы и хлеб. Станция начала оживать. Лед растаял, что принесло космонавтам новые проблемы: что делать с водой?
«Я как-то раз засунул руку за панель и замер: рука по локоть в воде!.. Пошли в ход тряпки. А где их взять? Начали раздирать одежду: сначала белье, потом костюмы. Достаю упаковку Светланы Евгеньевны Савицкой (Вторая женщина-космонавт работала на станции в 1982 году. – Прим. РИА).
Светочка, извини, пожалуйста! Я бы вернул тебе вот этот красивый наряд, но вынужден был использовать его не по назначению. Когда пришел «грузовик» с огромным количеством вафельных полотенец, это был большой подарок!» - Владимир Джанибеков.

«Грузовик» - корабль «Прогресс-24» - пристыковался 23 июня. Привез оборудование, запасы воды и топлива, а также несколько номеров газеты «Правда». О ресурсах можно было больше не беспокоиться.
Космонавты начали готовиться к выходу в открытый космос и установке дополнительных секций солнечных батарей: те, что были на станции, за годы нахождения на орбите потеряли свою эффективность под ударами микрометеоритов. Второго августа Владимир Джанибеков и Виктор Савиных осуществили эту операцию. При этом снова не обошлось без проблем: при развертывании батарей заел трос.
«Начал откидывать лебедку, она не снимается с фиксатора. Нужно было выдернуть шпильку, которая крепит фиксатор. Шпилька не выдергивается. Подошел Володя, тоже подергал за веревку, которая привязана к фиксатору. Затем эта веревка оборвалась.
Земля посоветовала резким откидыванием лебедки срезать шпильку. В бассейне это получалось. Здесь после двух ударов с основной солнечной батареи посыпались элементы. Не помогла и «кочерга». Решили работать без фиксации, раскрыли ручки, но лебедка не вращается. Володя занял мое место, попробовал, но безрезультатно.
В это время у нас уплыла «кочерга» и дополнительный поручень. Видимо, пока менялись местами, они расфиксировались. Ситуация сложная. Возвращаться назад нельзя-нужна наращенная батарея. Поняли, что дело не в лебедке - трос приварился к лиркам, в которых он был уложен.
Володя отошел подальше к люку с наконечником в руке, а я остался у лебедки. Он резко дергал, а я пытался сдвинуть трос с места. После нескольких рывков трос пошел. Ура!» - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».
Помимо восстановления станции, космонавты занимались на «Салюте» и научной работой: проводили эксперименты, вели наблюдения, выращивали хлопок и перец. Так прошло 100 суток, которые врачи отвели Владимиру Джанибекову на экспедицию.
18 сентября к станции «причалил» «Союз Т-14» с космонавтами Георгием Гречко, Владимиром Васютиным и Александром Волковым на борту. Джанибеков, которому врачи настоятельно рекомендовали вернуться на Землю для реабилитации, покинул станцию вместе с Гречко, а Савиных еще несколько месяцев оставался на орбите.


На Земле, уже после возвращения Савиных, месяц решали: наградить космонавтов или наказать - те не всегда действовали строго по инструкции и в соответствии с командами ЦУПа. Но в итоге Виктору Савиных вручили вторую звезду Героя, а Джанибекову присвоили звание генерал-майора авиации.
«Всё, что происходило тогда на орбите, мне лично кино особо не напоминает, – говорит Виктор Петрович Савиных. – На экране все сжато, все динамично, импульсивно, а там одна простейшая, казалось бы, операция, могла растянуться и на несколько часов, и на несколько дней. И при действительно практически полной неизвестности, мы с Джаном сантиметр за сантиметром, шажочком, бочком вживались в пространство станции. Совсем не по героически, в вязаных шапочках, с тряпками в руках. И каждый день победой не считали, а лишь очередной выполненной задачей, которая помогала справиться со следующей проблемой».
Расследование инцидента установило, что связь с «Салютом-7» была потеряна из-за несовершенства системы энергообеспечения станции.

В условиях входа космических аппаратов в атмосферу при гиперзвуковых скоростях выделяется огромное количество тепла, которое не только предъявляет высокие требования по тепловым нагрузкам к материалам спускаемого аппарата, но и приводит к образованию плазмы вокруг СКА. Это блокирует (вернее говоря, искажает) радиосигналы - в результате чего космический аппарат не в состоянии общаться со своими наземными станциями в течение нескольких минут.

Задача обеспечения устойчивой радиосвязи со спускаемыми космическими аппаратами стоит весьма остро.

Не менее актуальна задача и в военном аспекте: РГСН гиперзвуковых ракет и боевых блоков МБР. Например, для:

3М-22 («Циркон»)/на фото дем.макет pahMos-II, но вряд ли 3М-22 будет отличаться.

Объект 4202 (Ю-71) (Так его представляет товарищ Коротченко).

Или как его представляет Washington Times:

Радиолокация и радиосвязь через «такую» плазму не работают: суммарная мощность потерь электромагнитной энергии и радиошумовое излучение практически полностью определяющие уменьшение энергетического потенциала радиоканала связи в целом, существенно возрастают и предопределяют потерю радиосвязи на траектории спуска.

Феномен обрыва связи при входе в атмосферу был открыт во время проекта «Меркурий», а затем программ «Джемини» и «Аполлон». Он проявляется на высоте снижения около 90 километров и до отметки в 40 километров - в результате быстрого нагрева поверхности падающей в атмосфере капсулы на ее поверхности образуется облако-плёнка плазмы, выступающая своего рода электромагнитным экраном.

Эффект назван (не официально) Radio Silence During Fiery Re-Entry.

www.space.com

www.wikipedia.org

www.nlo-mir.ru

www.24space.ru

www.nasa.gov

www.youtube.com

www.militaryrussia.ru

sahallin.livejournal.com/44379.html

Настоящие космонавты назвали блокбастер неуёмной фантастикой с кучей технических неточностей

Прокат фильма «Салют-7. История одного подвига», трейлеры которого крутят сейчас по телевизору, стартует 12 октября. В основе сюжета - подлинная история: 8 июня 1985 года космонавты Владимир ДЖАНИБЕКОВ и Виктор САВИНЫХ совершили невероятное: состыковались в ручном режиме с вышедшей из-под управления орбитальной станцией.

Станция «Салют-7» находилась в режиме автоматического полета, то есть летала без космонавтов, с октября 1984 года. В феврале 1985-го она перестала выходить на связь. Пока в ЦУПе ломали голову, что с ней делать, американский шаттл «Челленджер», стоящий на старте на мысе Канаверал, получил задание доставить станцию на Землю. Сегодня эта идея выглядит бредом, но тогда обсуждалась на полном серьезе. «Челленджер», совершив разведывательный полет к «Салюту», вселил в американцев уверенность: взять русскую станцию на абордаж реально. В состав экипажа был включен француз Патрик Бодри . Его дублер Жан-Лу Кретьен летал на «Салют-7» в 1982-м - Бодри тогда был его дублером. Оба знали станцию досконально.

Но ни отдавать «Салют», ни бросать его на орбите не входило в планы советского руководства. Было принято решение отправить к станции пилотируемый корабль. На подготовку космонавтов отвели всего три месяца. Опытный Владимир Джанибеков был назначен командиром, в напарники себе он взял бортинженера Виктора Савиных . Оба приступили к тренировкам.

Космонавты моделировали нештатные ситуации, осваивали приборы, отрабатывали переход с корабля на станцию в бассейне и на тренажерах. Но что ждет их на орбите, было неизвестно.

То, что сделали в 1985 году ДЖАНИБЕКОВ (справа) и САВИНЫХ на борту станции «Салют-7», до сих пор называют самой сложной технической операцией, проведённой в космосе. Фото пресс-службы «Роскосмоса»

Стартовали 6 июня 1985 года на корабле «Союз Т-13». Обнаружили в безвоздушном пространстве «Салют-7», виртуозно состыковались, проникли внутрь. Наладили работу солнечных батарей, запустили все системы. Станция была спасена.

Это если в двух словах. На деле воспоминаний хватило на целую книгу - «Записки с мертвой станции» Виктора Савиных и сегодня читаются как увлекательный триллер.

Джанибеков же рассказывает о произошедшем со сдержанной невозмутимостью. Мы встретились в Музее космонавтики, когда фильм, отсылающий к событиям 1985 года, был еще в работе.

- Страшно было, Владимир Александрович?

Никто не говорил о смертельной опасности - у нас был запас возможностей вернуться на Землю. Хотя всякое могло произойти. Алексей Архипович Леонов как-то сказал: ребята сделали невозможное. Для нас это была самая высокая оценка.

Было любопытно разобраться, что же произошло на станции. Для меня тот полет был пятым. В третьем полете, на «Союзе Т-6», из-за сбоя автоматики уже приходилось переходить на ручное управление при стыковке. В этот раз тоже не хотелось осрамиться.

Конечно, объем работы на станции был большой. Там только кабелей три с половиной тонны. Все было заморожено, покрыто слоем конденсата, а когда стало оттаивать, оказалось под слоем влаги. Мы, как уборщицы, с тряпками по всей станции носились. Но их не хватало. Запасы белья, которые хранились на «Салюте», скафандры - все пустили в ход. Даже тренировочный костюм Светланы Савицкой оприходовали.

Ремонтировали, убирали, чинили - ничего сверхъестественного. Проблемы были с циркуляцией воздуха. Скопившийся углекислый газ не давал долго работать. Приходилось прерываться, делать искусственную вентиляцию - для этого просто размахивали вокруг себя чем-нибудь.

Президент России Владимир ПУТИН посмотрел картину «Салют-7. История одного подвига» вместе с дважды Героями Советского Союза Владимиром ДЖАНИБЕКОВЫМ и Виктором САВИНЫХ и исполнителями главных ролей Павлом ДЕРЕВЯНКО и Владимиром ВДОВИЧЕНКОВЫМ. Фото: © РИА «Новости» ()

- Перед вами ставили задачу: во что бы то ни стало восстановить станцию?

В ЦУПе были сомнения, что с ней делать. Думали, если не получится с ремонтом, столкнем «Салют» с орбиты. Мы своим кораблем могли бы это сделать. Через два-три дня по расчетной траектории станция ушла бы в Индийский или Тихий океан. Это был бы управляемый процесс.

- Когда стало ясно, что «Салют» можно спасти?

Когда поняли, что он герметичен и там есть воздух, а значит, можно обитать. Мы провели инвентаризацию запаса продуктов - на пару месяцев хватило бы. Хоть нам и сказали все выбросить, мы решили, что в холоде продукты не испортились, поэтому ничего, кроме туб с творогом, выбрасывать не стали.

На станции, когда мы открыли люк, было минус семь - пуховые шапки, которыми перед полетом нас снабдила жена Виктора, очень пригодились. Когда распахнули иллюминаторы, стало теплее. Помучились, налаживая работу регенератора воздуха. На станции было уже плюс десять, а нужно было 15, чтобы запустилась реакция. По очереди грели телами химические патроны, засовывали в спальный мешок, дули на них. В голове уже круги - а ты дуешь, дуешь. Вспомнилось тогда, как в 1984-м после выхода в открытый космос Светланы Савицкой отогревали ей ноги чайными пакетами.

- Были ситуации, о которых вы не докладывали в ЦУП?

Мы не говорили о причинах периодического падения напряжения батарей. Чтобы греть тубы с питанием, мы использовали фотолампу. В кофр набивали банки, пакеты с чаем или кофе, втыкали лампу - вентиляторы сразу садились, лампочки тускнели. Не надолго - на 5 минут. Земля фиксировала эти всплески, но ни разу не поинтересовалась: ребята, как вы там вопрос с подогревом питания-то решаете.

- А что вы думаете об идее американцев похитить станцию?

Меня это мало интересовало. Из этой истории сначала сделали детектив «Битва за «Салют» (телефильм 2011 года. - Н. П.). Теперь вот блокбастер сняли. Но это кино не про нас. Слишком много неуемной фантастики и куча технических ляпов.

- Ваш труд достойно был вознагражден?

По советским временам вполне. «Волгу» подарили, 10 тысяч рублей и звание генерала авиации дали.

- Пенсия у вас достойная? Примерно 60 тысяч получаете?

Гораздо больше. Но в период перестройки были моменты, когда на бензин не хватало. Космонавты-ветераны пожаловались - и в Звездный городок прислали комиссию. Пенсию откорректировали и выплатили долги за прошлые годы.

Справка

• Владимир Александрович ДЖАНИБЕКОВ родился 13 мая 1942 г. в пос. Искандер Казахской ССР. Совершил пять космических полетов, причем все - в качестве командира корабля, поставив мировой рекорд. Профессор-консультант кафедры космической физики и экологии радиофизического факультета Томского госуниверситета. Генерал-майор авиации. Член Союза художников СССР.
• Виктор Петрович САВИНЫХ родился 7 марта 1940 г. в дер. Березкины Кировской области. Трижды побывал в космосе. Доктор технических наук, профессор, член-корреспондент РАН. Президент Московского государственного университета геодезии и картографии. Главный редактор журнала «Российский космос».

Побережнее к космонавтике

Виктор Петрович Савиных , которому я дозвонилась, чтобы поздравить с премьерой фильма «Салют-7. История одного подвига», тоже от него не в восторге:

Во время съемок мы с руководителем Центра управления полетами высказали массу замечаний. Хотели, чтобы к космонавтике побережнее относились - чтобы не было такого, что кувалдой стенку разбивают. Сценарий, как я понимаю, создан по книге «Записки с мертвой станции». Я не говорю, что надо делать так, как я написал, может быть, для фильма допустимо что-то и приукрасить. Но не так грубо и неправдоподобно.

Виктор Петрович САВИНЫХ

Жизнь после смерти

• Спасенная станция «Салют-7» проработала на орбите еще шесть лет. К ней летали 11 пилотируемых кораблей «Союз Т», 12 грузовых кораблей «Прогресс» и три грузовых корабля серии «Космос». Из станции было осуществлено 13 выходов в открытый космос. Потом ее забросили на очень большую высоту для проверки различных систем.
• 7 февраля 1991 г. «Салют-7» был затоплен. Планировалось вывести на орбиту станцию «Салют-8», но ее переименовали в «Мир». Виктор Савиных работал на нем в 1988 году. А Владимир Джанибеков после экспедиции на «Салют-7» в космос больше не летал.

Звездная болезнь

19 сентября 1985 г. на возрожденный «Салют-7» прибыл очередной экипаж. Но он был вынужден втрое сократить программу исследований. Причина - обострение простатита у командира Владимира Васютина . Космонавта пытались лечить на борту с помощью препаратов, а когда о проблеме доложили на Землю, на сеанс связи пригласили экстрасенса. Все оказалось бесполезно. 21 ноября 1985 г. космонавты вернулись на Землю. Из-за этого не состоялась экспедиция «Союза Т-15C» с первым в мире полностью женским экипажем, в который входили Светлана Савицкая , Екатерина Иванова и Елена Доброквашина .

Теперь в план медицинского обследования космонавтов входит обязательный анализ секрета предстательной железы - «проба Васютина».

11 февраля 1985 года произошло большое и тогда, естественно, засекреченное ЧП на станции «Салют-7». Космонавты Джанибеков и Савиных получили Звезды Героев за полет, но на самом деле он был чрезвычайный. Так что это было за ЧП?

32 года назад была потеряна связь с советской орбитальной стацией «Салют-7». Из-за неполадок с электроникой и цепи коротких замыканий пропал радиосигнал, дистанционное управление с Земли оказалось невозможным, а ручной режим взять было просто некому - ЧП совпало с пересменкой экипажа. Объект самопроизвольно сходил с орбиты. Тем временем информация о ЧП явно не случайно просочилась в западную прессу. «Советская станция летит на головы американцев» - написали газеты в США. И на мысе Канаверал уже готовили грузовой шаттл для перехвата.

«Нельзя было исключать и того, что, как в фантастических фильмах про Бонда, откроется грузовой отсек и наш спутник, и космический корабль утащит с орбиты», - рассказал Сергей Рогов, научный руководитель Института США и Канады РАН.

Не дать американцам «украсть станцию» и наши космические секреты было не только делом чести - неконтролируемый полет и падение могли и впрямь привести к катастрофе, рухнуть неуправляемая 20-тонная махина могла где угодно - от южной Европы до Японии. Пилотируемых грузовых кораблей «Буранов», чтобы забрать аварийный объект из космоса у Советского Союза еще не было, и было принято, казалось, невозможное решение: станцию не снимать с орбиты, а вернуть на нее.

Корабль «Союз», который обычно возит экипажи на станцию, экстренно переделывают в ремонтно-спасательный аппарат. Из кабины убрали все лишнее, чтобы облегчить вес, вместо кресла третьего члена экипажа загрузили дополнительные емкости с водой, топливные баки залили под завязку. Было неизвестно, какие повреждения на станции, получится ли к ней пристыковаться и сколько времени и сил это займет. Единственный, кто был уверен в успехе, - командир экипажа Владимир Джанибеков. Он это уже видел во сне.

Задача, которая стояла перед Джанибековым и борт-инженером Виктором Савиных, была на грани возможного: найти в космосе мертвую станцию, подлететь и состыковаться с ней, что называется, на глазок, ведь точных координат «Салюта» никто не знал, станция не подавала радиосигнал:

«Мы ждали в том иллюминаторе, где она должна была появиться, маленькая звездочка, но мы поняли, что это не звезда, что не планета, мы поняли, что это станция», - вспоминает космонавт Виктор Савиных.

Началось сближение. Без права на ошибку, чтобы прицелиться поймать станцию в лазерный дальномер. Всего несколько секунд. Затем - снова в режим прямой видимости. Метр за метром.

Только на этом расстоянии экипаж понял, что станция развернута к кораблю нерабочим стыковочным узлом. Экипаж решает облететь станцию, но космические корабли летают не так, как истребители, маневрируя, а только прямо, лишь корректируя свою траекторию. В случае ошибки - столкновение и неминуемая гибель. Но у них получилось!

Уникальный случай в истории пилотируемой космонавтики: так, как это сделали Джанибеков с Савиных, не стыковался еще никто и никогда, тем более с неуправляемым объектом. Дальше космонавтам предстояло выровнять давление на станции и корабле. Несмотря на то что «Салют» четыре месяца находился в аварийном дрейфе, герметичность станции была сохранена.

Попав из стыковочного отсека внутрь станции, первое, что почувствовали космонавты, - это дичайший холод и кромешную тьму. За время неконтролируемого полета «Салюта» на станции вышли из строя все системы жизнеобеспечения: вся вода замерзла, а титановые трубопроводы просто лопнули. В кратчайшие сроки Джанибекову и Савиных предстояло починить все оборудование и превратить эту железную бочку снова в действующую орбитальную космическую станцию.

Запасов воды и воздуха было всего на пять суток. Как при минусовых температурах, работая даже без элементарных перчаток, им удалось прозвонить все электрические цепи салюта, восстановить электроснабжение, а затем справиться уже с потопом на станции от растаявшего льда, не умереть теперь от переизбытка кислорода и предотвратить пожар?! Как восстанавливали станцию снаружи? Почему возвращались герои поодиночке, а на Земле не знали, наградить или наказать экипаж?

О смелости наших космонавтов спустя три десятка лет страна узнает из остросюжетного фильма «Салют-7». Владимир Вдовиченков и Павел Деревянко - в роли Джанибекова и Савиных. Об уникальной космической операции расскажут уникальными съемками в режиме невесомости. Новый отечественный блокбастер «Салют-7» смотрите уже совсем скоро во всех кинотеатрах страны. Этот подвиг забыт не будет!

«Салют-7»: история реального подвига

Орбитальная космическая станция «Cалют-7» перестала отвечать на сигналы из ЦУПа. 11 февраля 1985 года в 9 часов 23 минуты по московскому времени станция, на которой к тому времени уже полгода не было людей, вышла из-под контроля и постепенно приближалась к Земле. Под угрозой были человеческие жизни и репутация советской космонавтики.

На «Салют-7» было решено отправить экипаж в составе Владимира Джанибекова и Виктора Савиных – самых опытных на тот момент действующих космонавтов, на кандидатуре которых настоял лично Алексей Леонов.

Владимир Джанибеков родился в 1942 году в селе Искандер Казахской ССР (ныне Узбекистан). Джан, как называли его друзья, - самый опытный советский летчик-космонавт, совершивший с 1978 по 1985 год четыре полета в космос в качестве командира корабля и имевший опыт ручной стыковки. На момент полета к «Салюту-7» ему было уже дважды присвоено звание Героя СССР. Из своего четвертого полета Джанибеков вернулся в июле 1984-го, поэтому в начале 1985-го у него имелись медицинские ограничения на продолжительность нового полета.

Виктор Савиных родился в 1940 году в деревне Березкины Кировской области. К 1985 году участвовал в одном космическом полете под командованием Джанибекова в качестве бортинженера, было присвоено звание Героя СССР.

Экипаж космического корабля «Союз Т-13» Владимир Джанибеков (слева) и Виктор Савиных (справа) перед стартом.

Руководивший полетом с Земли космонавт Валерий Рюмин очень точно описал сложившуюся ситуацию: космонавтам на корабле «Союз-Т» нужно было состыковаться фактически с 20-тонным булыжником, который «Салют-7» представлял собой на тот момент.

Ничего подобного история космонавтики еще не знала. Было также неизвестно, что именно произошло на станции и в каком она состоянии - можно ли ее восстановить или хотя бы сдвинуть с орбиты, чтобы управлять падением.

В Советском Союзе о ситуации с «Салютом-7» знали только специалисты. А мировые СМИ в феврале сообщили о том, что над головой землян крутится огромная неуправляемая советская станция, которая в любой момент может упасть где угодно - в Америке, Европе или Японии. Подобный прецедент уже был: в 1979 году из-за ошибок в управлении на Землю упала американская орбитальная станция «Скайлэб». Часть обломков позже нашли в Западной Австралии.

«Вместе нам предстояло шагнуть в неизвестность», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».

«Мы начали усиленные тренировки. Оттачивалась техника пилотирования, чтобы достичь поистине ювелирной точности. Режим за режимом, стыковка за стыковкой. Инструкторы придумывали все новые и новые трудности, изобретали отказы различных приборов и систем, вводя различные угловые скорости вращения станции по всем осям. Раз в две недели мы летали на космодром «Байконур» и работали на доработанном под эту программу тренажере «бивни», прилетали в Москву, выполняли тренировки в гидробассейне, отрабатывали выход в открытый космос для установки дополнительных солнечных батарей. Поначалу были ошибки. Потом их становилось все меньше и меньше. Мы научились летать на тренажерах с новыми приборами, по новой методике, в новых условиях. Когда стало ясно, что наши навыки и знания позволят осуществить намеченное, было принято решение о старте», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».

Особенная экспедиция требовала и специальной подготовки космического корабля «Союз-Т»: освободили вес, убрав ненужное оборудование, добавили емкости для воды и продовольствия, а также для горючего, которое позволит осуществлять маневры ручной стыковки. На иллюминатор был установлен прибор ночного видения и лазерный дальномер, чтобы космонавты могли сами отслеживать подход к станции.

Космонавты Владимир Джанибеков (справа) и Виктор Савиных (слева) тренируются на модели корабля «Союз-Т»

© РИА Новости / Александр Моклецов

У советских космонавтов на подготовку было всего три месяца. Шестого июня 1985 года экспедиция стартовала с космодрома Байконур под «несчастливым» номером 13.

«В соответствии с программой исследования космического пространства 6 июня 1985 года в 10 часов 40 минут московского времени в Советском Союзе осуществлен запуск космического корабля «Союз Т-13». Программой полета корабля предусматривается проведение совместных работ с орбитальной станцией «Салют-7». В настоящее время станция, находящаяся на околоземной орбите более трех лет, совершает полет в законсервированном состоянии. Бортовые системы корабля работают нормально, самочувствие экипажа хорошее. Космонавты В. Джанибеков и В. Савиных приступили к выполнению программы полета».

Проблемы начались практически сразу. Из-за ошибки на Земле вместо блока очистки атмосферы был подключен блок, вырабатывающий кислород. В результате давление в корабле стало расти, возникла угроза пожара. К счастью, космонавты смогли вовремя заметить ошибку и переподключить блоки. Восьмого июня в 11 часов по московскому времени Джанибеков и Савиных увидели «Салют-7» в иллюминаторе.

Запись в бортовом журнале:

В. Джанибеков: «Станция очень яркая. Сначала ее не было видно, но потом она начала разгораться. Красная-красная, в десяток раз ярче, чем Юпитер. Она отходит в сторону, дальность 7,2 км, скорость 12,8 м/сек… Дальность 4,4 км, скорость 7,8 м/сек… Расхождение полтора километра».
В. Савиных: «Мы идем не в графике… Станция уже в стороне, далеко… Нам надо переходить в ручной режим…».

«С виду спокойнее, чем на тренировках, Володя действовал ручками управления корабля. Наша задача - идти в графике движения, который позволит догнать станцию и не врезаться в нее. Командир каждые тридцать секунд по дальномеру должен замерять расстояние до станции, а я делал расчет скорости, сравнивая с графиком. В руке - секундомер, перед глазами - панель управления, контроль расхода топлива. Очень хочется посмотреть на станцию, но ее заслоняет в иллюминаторе плечо Володи. Станция ориентирована на нас боком. Очень ярко высвечена, как будто она высечена из алюминия с желтой добавкой. Панели крутятся? Подойдем поближе, посмотрим.
Дальность 3,170 км, скорость 4,5 м/сек… Сближение идет устойчиво… Все время видим Солнце сбоку… Расстояние 2240 метров, скорость 6 м/сек. Идем в графике. Какая же она яркая!.. Расстояние 1865 метров, 1640 метров. Цвет станции до сих пор остается серебряным… 1280 метров. Пока трудно сказать по панелям, вращаются они или нет, потому что Солнце все время подсвечивает с нашей стороны. Идем на сближение. 980 метров, скорость 5 м/сек. В этот момент я не выдержал: “Начинай, гаси скорость”. В. Джанибеков спокойно передает на Землю: “Гашу скорость”. Нетерпение нарастает. И я, словно не слыша его ответ, продолжаю твердить: “Гаси, гаси скорость”», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».

В этот момент космонавты поняли, что станция развернута к кораблю нерабочим стыковочным узлом. Нужно было совершить облет станции. Вручную. Маневр просчитывал Савиных, Земля помогала с координатами.

Из бортового журнала:

В. Джанибеков: «Расстояние 200 метров, включаем двигатели на разгон. Сближение идет с небольшой скоростью, в пределах 1,5 м/сек. Скорость вращения станции в пределах нормы, она практически застабилизировалась. Вот мы зависаем над ней, разворачиваемся… Ну вот, сейчас мы будем немножко мучиться потому, что по солнышку у нас не все хорошо… Вот изображение улучшилось. Кресты совмещены. Рассогласование корабля и станции в допуске… Нормально идет управление, гашу скорость… ждем касания…»
В. Савиных: «Есть касание. Есть мехзахват».

«Мы могли посмотреть друг на друга. Не радовались, потому что этому чувству в наших душах уже не было места. Напряжение, усталость, боязнь сделать что-то не так, когда уже ничего нельзя исправить - все смешалось. Мы молча сидели в своих креслах, а соленый пот стекал по разгоряченным лицам», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».

«А чего там сложного? Я умею это делать, это мое ремесло. Вот мне сложно уголь добывать: я когда в шахту спустился - однажды меня погрузили ребята в Луганской области - мне страшно там стало. Здесь герои настоящие работают, вкалывают! А я к этому всю жизнь шел, я об этом мечтал!» - Владимир Джанибеков.

Восьмое июня 1985 года вошло в историю пилотируемой космонавтики. Однако для экипажа экспедиции основная работа только начиналась. Самое страшное, что могло случиться с «Салютом» - его разгерметизация. Кислорода, который был в распоряжении «Союза», не хватило бы на всю станцию, и работа на ней была бы невозможна. После нескольких волнительных минут открывания люков выяснилось, что станция герметична.

Из бортового журнала:

Земля: «Первое ощущение? Температура какая?»
В. Джанибеков: «Колотун, братцы!»

Система ориентации солнечных батарей на «Салюте-7» оказалась неисправна, станция была полностью обесточена. Температура воздуха была ниже минус пяти. Замерзшая вода разорвала трубы, стены были покрыты инеем.

«Подплыл к столу, там нас ждали приклеенные липкой лентой сухарики в пакете и при них - таблетки с солевыми добавками. Это хлеб-соль от предыдущих хозяев. Согреваясь резкими движениями, стал изучать обстановку», - Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».

«Я представил себе глубокий погреб где-то в пустыне Каракум ночью: сухо, холодно. Я из тех краев и знаю, что такое сухой холод. И абсолютная гробовая тишина. До того тихо, что слышно, как кровь струится по жилам», - Владимир Джанибеков.

Из сообщения Телеграфного агентства Советского Союза:

«Сегодня, 8 июня 1985 года, в 12 часов 50 минут московского времени осуществлена стыковка космического корабля “Союз Т-13” с орбитальной станцией “Салют-7”. После проверки герметичности стыковочного узла космонавты Владимир Джанибеков и Виктор Савиных перешли в помещение станции. В соответствии с программой полета экипаж проводит проверку состояния бортовых систем и оборудования станции. Самочувствие Джанибекова и Савиных хорошее».

Первым делом космонавты открыли иллюминаторы на станции и развернули ее к Солнцу с помощью двигателей «Союза». Земля разрешила космонавтам работать на «Салюте» не больше восьми часов в сутки с перерывами и только по одному: другой должен был оставаться на корабле и оттуда контролировать напарника. Разогреть еду на станции не представлялось возможным: чай и кофе сначала грели под мышкой, затем - под лампой освещения на корабле. Воду приходилось экономить, о душе - только мечтать.

Из бортового журнала:

Земля: «Володя, а вот если плюнуть, замерзнет или нет?»
В. Джанибеков: «Немедленно делаю. Плюнул. И замерзло. В течение трех секунд».
Земля: «Это ты прямо на иллюминатор или куда?»
В. Джанибеков: «Нет, на термоплату. Вот тут резина замерзла. Она стал как камень твердая».
Земля: «Это нас не воодушевляет».
В. Джанибеков: «А нас - тем более…»

Десятого июня космонавты вышли в телеэфир. В ЦУПе предусмотрительно попросили их «дыхнуть» и остались довольны - пара изо рта не было видно.

На время эфира Савиных и Джанибекову пришлось снять теплые полосатые шапочки, взятые из дома. На Земле по-прежнему сообщалось, что полет проходит в штатном режиме.

В этот же день космонавты смогли подключить аккумуляторы станции, соединив их напрямую с солнечными батареями: голыми руками скручивали электрические провода и обматывали их изолентой. И так 16 раз. На следующий день включили часть освещения, подключили регенераторы воздуха, разогрели консервы и хлеб. Станция начала оживать. Лед растаял, что принесло космонавтам новые проблемы: что делать с водой?

«Я как-то раз засунул руку за панель и замер: рука по локоть в воде!.. Пошли в ход тряпки. А где их взять? Начали раздирать одежду: сначала белье, потом костюмы. Достаю упаковку Светланы Евгеньевны Савицкой (Вторая женщина-космонавт работала на станции в 1982 году. – Прим. РИА). Светочка, извини, пожалуйста! Я бы вернул тебе вот этот красивый наряд, но вынужден был использовать его не по назначению. Когда пришел «грузовик» с огромным количеством вафельных полотенец, это был большой подарок!» - Владимир Джанибеков.

Летчики-космонавты СССР Виктор Петрович Савиных (слева) и Владимир Александрович Джанибеков во время тренировки в Центре подготовки космонавтов имени Ю.А. Гагарина в Звездном городке.

© РИА Новости / Александр Моклецов

«Грузовик» - корабль «Прогресс-24» - пристыковался 23 июня. Привез оборудование, запасы воды и топлива, а также несколько номеров газеты «Правда». О ресурсах можно было больше не беспокоиться. Космонавты начали готовиться к выходу в открытый космос и установке дополнительных секций солнечных батарей: те, что были на станции, за годы нахождения на орбите потеряли свою эффективность под ударами микрометеоритов. Второго августа Владимир Джанибеков и Виктор Савиных осуществили эту операцию. При этом снова не обошлось без проблем: при развертывании батарей заел трос.

«Начал откидывать лебедку, она не снимается с фиксатора. Нужно было выдернуть шпильку, которая крепит фиксатор. Шпилька не выдергивается. Подошел Володя, тоже подергал за веревку, которая привязана к фиксатору. Затем эта веревка оборвалась. Земля посоветовала резким откидыванием лебедки срезать шпильку. В бассейне это получалось. Здесь после двух ударов с основной солнечной батареи посыпались элементы. Не помогла и «кочерга». Решили работать без фиксации, раскрыли ручки, но лебедка не вращается. Володя занял мое место, попробовал, но безрезультатно. В это время у нас уплыла «кочерга» и дополнительный поручень. Видимо, пока менялись местами, они расфиксировались. Ситуация сложная. Возвращаться назад нельзя-нужна наращенная батарея. Поняли, что дело не в лебедке - трос приварился к лиркам, в которых он был уложен. Володя отошел подальше к люку с наконечником в руке, а я остался у лебедки. Он резко дергал, а я пытался сдвинуть трос с места. После нескольких рывков трос пошел. Ура!» — Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».

Помимо восстановления станции, космонавты занимались на «Салюте» и научной работой: проводили эксперименты, вели наблюдения, выращивали хлопок и перец. Так прошло 100 суток, которые врачи отвели Владимиру Джанибекову на экспедицию. 18 сентября к станции причалил «Союз Т-14» с Георгием Гречко, Владимиром Васютиным и Александром Волковым на борту.

26 сентября Владимир Джанибеков и Георгий Гречко вернулись на Землю. Савиных, Васютин и Волков продолжили работу на орбите.

На Земле, уже после возвращения Савиных, месяц решали: наградить космонавтов или наказать - те не всегда действовали строго по инструкции и в соответствии с командами ЦУПа. Но в итоге Виктору Савиных вручили вторую звезду Героя, а Джанибекову присвоили звание генерал-майора авиации. Расследование инцидента установило, что связь с «Салютом-7» была потеряна из-за несовершенства системы энергообеспечения станции.

РИА Новости благодарит за помощь в подготовке материала журналиста, автора идеи фильма «Салют-7» Алексея Самолётова.

В статье использованы фрагменты интервью с космонавтами Владимиром Джанибековым и Виктором Савиных для документального фильма «Битва за «Салют». Космический детектив».