Путь без иллюзий: Том II. Теория и практика медитации Каргополов Владимир

Глава 3 Дзэн коанов и дзэн безмолвного созерцания

Дзэн коанов и дзэн безмолвного созерцания

Гони свою телегу и свой плуг

по костям мертвецов.

Вильям Блейк

Существуют различные уровни понимания духовной практики: от самого грубого и примитивного и до наивысшего. Самый низкий уровень духовной практики состоит в исполнении ритуалов и священных церемоний, а также заучивании наизусть и рецитации священных текстов. В буддизме - это заучивание важнейших сутр, в даосизме и индуизме - таких текстов как Дао-дэ-цзин и Бхагавадгита. Заучивание наизусть обычно сопровождается практикой тематического размышления, которую ошибочно принимают за медитацию. Выглядит это следующим образом: группа учеников сначала хором повторяет вслух, вслед за наставником, шлоку* Бхагавадгиты, после чего, в течение определённого времени все сидят в полном молчании, размышляя над её смыслом. В буддизме Махаяны мы видим то же самое: заучивание наизусть буддистских сутр и ежедневное их чтение нараспев является обязательной практикой во всех дзэнских монастырях. Аналогичный метод работы над священными текстами с давних времён существует и в даосских монастырях. Ну и что же в этом плохого?

Действительно, ничего в этом плохого нет, точно так же, как нет ничего плохого в изучении инструкции по пользованию бытовой техникой. Изучение духовных текстов полезно и необходимо. Однако только в том случае, если мы этим изучением не ограничиваемся и не превращаем его в ежедневный ритуал, отнимающий то время, которое должно быть посвящено энергомедитативной практике.

Духовные тексты имеют троякое назначение. Во-первых, они задают мировоззренческий контекст духовной практики. Во-вторых, они вдохновляют человека на работу над собой, создают необходимую для духовной практики мотивацию. Наконец, в-третьих, и это самое важное, ибо без него всё остальное оказывается бесполезным, духовные книги дают человеку методы духовной практики. Таким образом, ценность духовных книг и священных текстов определяется тем, насколько они способны давать информационное обеспечение для духовного развития человека.

Чтобы в полной мере понять всю нелепость сведения духовной практики исключительно к заучиванию и рецитации священных текстов, представьте себе человека, подобным образом относящегося, например, к инструкции для стиральной машины. Сначала он заучивает её наизусть, а затем ежедневно читает её нараспев. Но этим дело и ограничивается - стиральную машину никогда не включают, а бельё остаётся грязным.

Или, другой пример. Человек собрался в путешествие. Перед тем, как отправляться в путь, он накупил географических карт, путеводителей, туристских справочников и с головой погрузился в их изучение. Проходят дни, недели, месяцы и годы, а он всё ещё сидит дома и изучает справочную литературу. Произошло смещение мотивации с цели на средство. То, что должно быть всего лишь средством, стало самоцелью, а подлинная цель оказалась упущенной из виду.

На самом деле, нужно не столько размышлять над духовным текстом (например, над Дао-дэ-цзином), сколько работать непосредственно со своим сознанием, то есть быть включённым в практику сидячей медитации. Тогда, на определённой стадии развития сознания, текст, который ранее казался маловразумительным и запутанным, станет вполне понятным.

Моя точка зрения в этом вопросе ни в коей мере не является оригинальной. Фактически, таких принципов придерживался так называемый дзэн патриархов. Согласно чаньскому преданию, первый патриарх Чань-буддизма Бодхидхарма просидел в медитации в горной пещере лицом к стене полных девять лет. Для первого патриарха самым главным видом духовной практики являлась именно сидячая медитация (кит. цзо-чань, яп. дзадзэн). Уже само название этой, наиболее могущественной школы буддизма - Чань-буддизм (яп. дзэн-буддизм), в переводе означает буддизм медитации. Таким образом, дзэн патриархов совершенно ясно и недвусмысленно отстаивал ту точку зрения, что заучивание наизусть сутр и их рецитация, тематическое размышление над различными тезисами буддистского вероучения, исполнение ритуальных действий и т. п. - всё это вторично и несущественно по сравнению с практикой сидячей медитации. Согласно учению, которое принёс из Индии первый патриарх Бодхидхарма, - главное, что требуется для духовного развития - это практика самосозерцания, работа над собственным сознанием, которую не могут заменить никакие молитвы, никакие ритуальные действия. В Чань-буддизме сидячая медитация является ключевым методом практики духовного самосовершенствования. По крайней мере, именно такой позиции придерживались все шесть патриархов Чань-буддизма.

В качестве иллюстрации приведу цитату из поучений Четвёртого патриарха Дао-синя (580–651 г.г.), который был духовным отцом Пятого патриарха Хун-жэня и духовным дедом наиболее значимой фигуры китайского Чань-буддизма - знаменитого Шестого патриарха Хуэй-нэна. Дао-синь оставил своим ученикам следующее увещевание:

«Занимайтесь же со всей серьёзностью сидячей медитацией. Сидеть в состоянии медитации важнее, чем всё прочее. Очень хорошо провести в медитации не менее тридцати пяти лет, утоляя голод скудной пищей и держа двери чувств закрытыми. Не читайте сутр и ни с кем их не обсуждайте. Если вы будете усердно совершенствоваться, то сами, в первую очередь, и получите от этого пользу. Подобно тому, как обезьяна не всегда может расколоть скорлупу ореха и добраться до его сердцевины, очень немногим удаётся довести свою сидячую медитацию до полной реализации».

Но что же из себя должна представлять практика сидячей медитации? Каким должно быть её внутреннее наполнение, без которого внешняя форма (физическое сидение) не имеет никакого смысла? Прежде всего, и да простит меня читатель за это повторение, подлинная медитация не имеет ничего общего с размышлением на заданную тему. До сих пор это многими не понимается, до сих пор восточные термины переводятся неверно. Уж лучше бы их вообще не переводили, поскольку в европейских языках для них, как правило, не имеется адекватного смыслового эквивалента. Так, например, в русском переводе Бхагавадгиты, выполненном академиком Б.Л.Смирновым, санскритское слово дхиана переводится как размышление. Это очень серьёзная смысловая ошибка, ибо размышление - это работа ума, тогда как медитация - дхиана - полная тому противоположность. Дхиана - это не-ум, не-размышление, это духовная практика внутреннего безмолвия, полностью исключающая работу мысли.

Итак, практика сидячей медитации не является практикой систематического размышления на заданную духовную тему. Подлинная медитация - это практика осознанности, иначе говоря, практика не-ума, не-мысли. В свете этих взглядов крайне интересна эволюция дзэн-буддизма и ожесточённые споры между различными конкурирующими школами, длящиеся уже не одно столетие.

Дзэн-буддизм начинался как великая духовная традиция, в основе которой лежала практика медитации-самонаблюдения, практика осознанности. Затем, спустя несколько столетий, этот наивысший метод духовной практики был утрачен, и Чань-буддизм пришёл в упадок. Традиция выродилась в передачу внешней формы, лишённой внутреннего содержания. Поскольку внутренняя техника сидячей медитации была утрачена, новым поколениям чань-буддистов пришлось искать новую технику. Совершенно естественно, что начинать им пришлось с самого примитивного - с «медитации» тематического размышления над отдельными текстами духовного содержания, так называемыми коанами.

В своём первоначальном виде коан был достаточно большим по объёму и слишком громоздким для практики тематической медитации. Поэтому он постепенно сокращался и, в конце концов, редуцировался до одного слова, выражающего его суть. Наиболее ярким тому примером является коан «Му», о котором мы будем говорить позже. Переход от тематического размышления к медитации сосредоточения на одном объекте требует замены сложного объекта атомарным. В противном случае медитация сосредоточения невозможна. Так и возник дзэн коанов, который, по сути, представляет собою переходный этап развития медитативной техники от «медитации» тематического размышления к медитации сосредоточения на одном объекте.

Исторически сложилось так, что впервые Запад познакомился не с классическим дзэном патриархов, а с дзэном всматривания в коаны. В результате на Западе весь дзэн-буддизм стал ошибочно отождествляться именно с дзэном коанов. До сих пор такая тенденция в значительной степени сохраняется.

На самом же деле традиция дзэн-буддизма (кит. чань-буддизма) представлена многими школами, из которых наиболее значительными являются школа Сото (кит. Цао-Дун) и школа Риндзай (кит. Линь-цзи). Это два основных направления дзэн-буддизма, которые соперничают друг с другом в течение многих поколений. Хотя формально обе школы относятся к дзэнской традиции, по сути они основаны на совершенно различных методологических принципах.

В школе Сото (Цао-Дун) как основной метод духовной практики используется «безмолвное созерцание», тогда как в школе Риндзай (Линь-цзи) - «всматривание в коаны».

С давних времён представители этих школ подвергали друг друга резкой критике. Особенно усердствовали в этом отношении наставники школы Линь-цзи (яп. Риндзай), причём как китайские (Да-хуэй), так и японские (Хакуин). Они яростно, не стесняясь в выражениях, нападали на дзэн молчаливого созерцания и объявляли дзэн коанов единственно верным направлением дзэн-буддизма. Японский профессор Дайсэцу Судзуки, автор многих книг, впервые познакомивший западный мир с учением дзэн-буддизма, также был сторонником дзэна коанов и противником школы молчаливого созерцания. По этой причине дзэн-буддизм был представлен на Западе весьма однобоко - только как дзэн коанов, тогда как дзэн самосозерцания либо вообще не упоминался, либо подвергался уничижительной критике.

Представители нового дзэн-буддизма (дзэна коанов), в частности, профессор Судзуки, считают, что старый дзэн патриархов слишком утончён и аристократичен и предназначен только для немногих избранных. Дзэн коанов они считают более демократичным, более понятным и более эффективным. Однако эта аргументация не выдерживает никакой критики.

Как известно, Шестой патриарх Хуэй-нэн выступал с проповедями перед многотысячной аудиторией, включающей как монахов, так и мирян; причём выступал весьма успешно и с великой пользой для слушателей, многие из которых, согласно Сутре Помоста, тут же достигали просветления. Как можно здесь говорить о какой-то аристократичности и недоступности учения Хуэй-нэна для понимания простых, обычных людей? Вот что пишет известный исследователь дзэн-буддизма Р.Х.Блайс о Хуэй-нэне в комментарии к «Мумонкану»:

«У него почти нет той любви к парадоксом во имя парадоксов, которая исказила более поздний дзэн. Он никого не бил и ни на кого не кричал. Он не пытался вложить смысл вселенной в один иероглиф, как это делал Уммон. Он мог встать (или сесть) перед толпой обычных людей - богатых и бедных, учёных и неучёных, и сказать им на простом и скромном языке, чем дзэн является и чем он не является. Доброта, простота, честность, открытость, вежливость - всё это в полной мере присуще Хуэй-нэну».

Как можно говорить о том, что столь великий наставник, заслуженно прославленный своей мудростью, просветлённый мастер, самая значимая фигура китайского Чань-буддизма, мог предлагать малоэффективные, труднопостижимые и ущербные методы духовной практики? Вся эта аргументация Дайсэцу Судзуки явно извращает истинное положение вещей и представляет собою беззастенчивую апологетику школы коанов. Представители школы Риндзай, вопреки очевидности, преувеличивают достоинства своего направления и стремятся обесценить дзэн молчаливого созерцания. Дзэн патриархов воспринимается ими в качестве конкурента, с которым ведётся жёсткая информационная борьба за сферы влияния. Если оценить всю ситуацию беспристрастно, легко увидеть, что дзэн коанов - это не что иное, как методический новодел, по своей сути представляющий собою совершенно иное учение. Как дзэн коанов, так и дзэн патриархов имеют общее название дзэн (чань)-буддизма, которое на самом деле вводит нас в заблуждение, маскируя их коренное различие и принципиальную несовместимость.

Современный чаньский мастер Чжан Чжень Цзы в своей книге «Практика Дзэн» пишет:

«Б течение первых 400 лет существования Чань-буддизма в Китае, нет никаких признаков установившейся практики «всматривания в коаны». В течение всего этого периода практиковался дзэн «безмолвного созерцания», который до сих пор является методической основой школы Цао-Дун (яп. Сото-дзэн)».

Известно, что сам великий Хуэй-нэн, ключевая фигура Чань-буддизма, достиг просветления (обрёл понимание духовного пути и главного метода духовного развития), услышав от проезжего на постоялом дворе знаменитые строки из Алмазной Сутры: «Не позволяй помыслом возникать в сознании».

Весьма интересен и заслуживает особого внимания тот факт, что Хуэй-нэн, как правило, не давал наставлений без предварительного очищения сознания слушателей посредством медитации-самосозерцания. Перед каждой проповедью Хуэй-нэн вместе со своей аудиторией погружается в безмолвное созерцание и только потом начинает своё выступление. Делается это для того, чтобы подготовить сознание слушателей к восприятию последующих поучений с позиций интуитивной мудрости. Таким образом, для Хуэй-нэна фундаментом духовного развития являлась медитация-самосозерцание. Хуэй-нэн прекрасно понимал, что без надлежащего состояния сознания любые наставления окажутся бесполезными.

Стиль наставничества, реализуемый Хуэй-нэном, однозначно говорит о том, что словесные поучения не являются самодостаточными, что они всегда вторичны по сравнению с практикой сидячей медитации. Эта практика приводит к значительному ослаблению и растворению умственных конструкций и к достижению состояния внутреннего безмолвия. Тем самым создаются условия для альтернативного мышлению способа познания - для функционирования интуитивной мудрости-праджни. Таким образом, Хуэй-нэн перед проповедью создавал условия для полноценного и глубинного восприятия своих наставлений.

Тот же самый подход использовал Хуэй-нэн и в индивидуальной работе со своими учениками. Вот один из примеров.

«Хуэй-нэн обратился к Хуэй-мину:

- Позволь мыслям покинуть твой ум, и тогда я буду учить тебя.

После того, как Хуэй-мин в течение долгого времени выполнял дзадзэн, Хуэй-нэн сказал ему:

- Не думай «это хорошо» или «это плохо». Когда ты не думаешь о хорошем и плохом - что такое подлинное «я» монаха Хуэй-мина?

Услышав эти слова, Хуэй-мин сразу достиг великого просветления. Везде по его телу выступил пот. Из глаз у него потекли слёзы».

В данном примере Хуэй-нэн сначала использует базовую технику медитации-самонаблюдения для приведения сознания Хуэй-мина в состояние умственной тишины, для растворения различных внутрипсихических шумов, мешающих полноценному восприятию слов наставника. Однако даже по прошествии длительного периода медитации, в психике ученика остаются главные его блокировки - жёсткие и ригидные умственные конструкции. Это то, что современные психотерапевты называют главной проблемой личности; то, что является главным «внутренним врагом» человека. Эти блокировки расположены в зонах, недоступных для нашего осознания. Наше осознающее внимание буквально выталкивается из этих зон. По этой причине самостоятельно привести своё сознание в контакт с наиболее сильными блокировками практически невозможно. Во всяком случае, без помощи Учителя это потребует многих лет интенсивной медитативной практики. В данном примере Хуэй-нэн, обладая способностью видеть людей, непосредственно воспринимать их личностные свойства и глубинные проблемы, использовал метод, который я называю методом текстов. Через словесную формулировку он привёл сознание Хуэй-мина к его главной проблеме, которая до этого им совершенно не осознавалась. Но это совсем не метод коанов. Это сугубо индивидуальное указание, основанное на прямом интуитивном видении личностных проблем ученика.

Итак, во-первых, текст индивидуален и имеет точную диагностическую прицельность. У другого ученика могут быть совершенно иные проблемы, требующие совершенно другого текста. Таким образом, любой конкретный текст не является панацеей. Те слова, которые освобождают сознание одного человека, для другого будут совершенно безразличны и недейственны. Во-вторых, сам по себе этот текст (слова наставника) не является самодостаточным и не может применяться в отрыве от базовой медитативной практики.

Правильная методика работы с текстами включает в себя три следующих этапа:

Сначала выполняется медитация-самонаблюдение (первый этап).

Затем следует текст, который, как я уже говорил, должен быть диагностически прицельным, бьющим в самую сердцевину главной проблемы ученика. Текст вначале даётся учителем, а впоследствии мысленно повторяется самим учеником. Текст оказывает сильнейшее воздействие именно потому, что он дан Учителем, обладающим развитой интуитивной мудростью-праджней. Такой текст позволяет сознанию ученика прорваться через многолетнюю блокаду и выйти в полноценный контакт с соответствующей блокировкой. При этом возникают бурные психосоматические реакции: учащённое дыхание, обильное потоотделение, слёзы, рыдания, смех, тремор конечностей, различные непроизвольные движения и так далее. В практике работы с текстами различные формы психосоматического отреагирования наблюдаются весьма часто.

Наконец, на третьем, завершающем этапе, ученик вновь переходит к медитации-самонаблюдения. Предыдущий этап привёл к выбросу в сферу, доступную осознанию, значительного количества ранее вытесненного материала. Задача завершающей медитации - отработать и растворить этот материал.

Таким я вижу подлинный дзэн патриархов, дзэн великого Хуэй-нэна. Дзэнский же новодел школы Риндзай, методической основой которого является «всматривание в коаны», на мой взгляд, ущербен. Кроме названия и ряда чисто формальных моментов, он не имеет ничего общего с подлинным Чань-буддизмом, каким он был первые четыре века своего существования.

Итак, спустя четыре столетия после возникновения Чань-буддизма, произошла смена методологической парадигмы - переход от дзэна патриархов к дзэну коанов. При этом, первоначальный дзэн патриархов, хотя и утратил своё былое влияние, тем не менее, продолжил своё существование параллельно дзэну коанов. Обе школы существуют до сих пор. Однако, если ранее между ними было острое соперничество, критика и взаимное неприятие, то сейчас столь острого противостояния уже не наблюдается. В наше время учителя Сото-дзэн используют в своём обучении коаны, а наставники Риндзай - медитацию самосозерцания (яп. сикан-тадза).

С моей точки зрения, размытость критериев, потеря теоретической и методологической специфики школы - однозначно говорит о деградации современного дзэн-буддизма. Такое часто происходит, когда речь идёт о тонких и глубоких вещах, о подлинной мудрости, плоды которой имеют тенденцию утрачиваться с ходом времени. Люди, обладающие наивысшей способностью понимания, интуитивной мудростью-праджней, такие как Бодхидхарма и Хуэй-нэн, встречаются крайне редко. Свою духовную мудрость они передают ближайшим ученикам, которые уже, как правило, имеют более низкий уровень развития. Те, в свою очередь, передают учение своим последователям и так далее. В конце концов, учение вырождается. Постепенно, от поколения к поколению, внутреннее содержание утрачивается и далее передаётся только внешняя форма. В конечном итоге буддизм вырождается в непонятное для самого практикующего бессмысленное сидение в дзадзэн.

Именно это и произошло с Чань-буддизмом в Китае, спустя 400 лет после прихода Бодхидхармы. Золотой период Чань-буддизма охватывал 200 лет - от Первого патриарха Бодхидхармы до Шестого (последнего) патриарха Хуэй-нэна включительно. Следующие два столетия знаменовались постепенной деградацией Учения Патриархов, вплоть до его полного вырождения, превращения в практику бессмысленного сидения. К этому времени внутренняя медитативная техника, ранее использовавшаяся в большинстве буддистских монастырей, была утрачена. Причиной тому была не только большая глубина и тонкость Учения, требующая от своих последователей высоких интеллектуальных способностей и духовной зрелости, но также и два принципа раннего Чань-буддизма: «Не опираться на слова и писания» и «Особая передача вне учения (вне слов)». Попутно отмечу, что эти два тезиса полностью противоречат дзэну коанов, который использует слова и речения в качестве основного объекта духовной практики.

Итак, спустя четыре столетия, Дзэн Патриархов пришёл к упадку и оказался потерянным для огромного большинства последователей Чань-буддизма. Однако «свято место пусто не бывает». Глубокая психологическая потребность в конкретном методе практики получила своё разрешение в появлении дзэна коанов - совершенно другого учения, с другими методами духовной практики. Дзэн «всматривания в коаны» окончательно оформился в эпоху Северной Сун (960-1126 г.г.). Первым его стал использовать наставник Нань-юань в X веке н. э., а наивысшего расцвета он достиг спустя столетие, в XI веке. Таким образом, хронологически дзэн патриархов доминировал с VI по X век, охватывая период около 360 лет, после чего ему на смену пришёл дзэн коанов.

Крупный специалист по истории дзэн-буддизма Генрих Дюмулен в своей монографии пишет:

«… практика коанов не применялась танскими наставниками, а возникла значительно позже, в эпоху Сун, когда уже начали отчётливо проявляться признаки упадка дзэн-буддизма».

Что такое коан (кит. гун-ань)? Прежде всего, это текст, являющийся объектом медитативной практики. Далее, это сравнительно небольшой текст, как правило, содержащий поучительную историю из жизни великих Мастеров дзэн. Обычно это диалог между наставником и учеником, выражающий некую духовную истину. Итак, коан - это диалог дзэн, притча дзэн, ситуация дзэн или вопрос дзэн, имеющие предполагаемое скрытое духовное содержание, выявление которого в практике дзадзэн (сидячей медитации) приводит ученика к полному или частичному просветлению. В качестве примера приведу несколько классических дзэнских коанов.

Басё сказал собравшимся монахам:

- Если у вас есть палка, я дам вам палку, если у вас нет палки, я её у вас отниму.

Всем известно, что такое хлопок двумя ладонями. А как звучит хлопок одной ладони?

Каким было ваше лицо до рождения ваших родителей?

С того места, где вы находитесь, остановите отдалённый корабль, плывущий по воде.

Не утверждая и не отрицая, скажите, в чём смысл Чань?

По сравнению с тематическим размышлением на духовные темы, дзэн коанов - это несомненный шаг вперёд, несомненный прогресс. Дело в том, что коан ставит перед учеником проблему, загадку, не имеющую логического решения. В явной или неявной форме коан представляет собою парадокс, то есть логически противоречивое высказывание. Рациональное решение коана невозможно в принципе. Однако в этом ученику предстоит убедиться на собственном опыте. После тяжких, но бесплодных усилий ученик постепенно начинает это осознавать. В конце концов, он вынужден отказаться от привычного логического мышления, что и делает возможным прорыв за пределы обыденного сознания. Таким образом, практика «всматривания в коаны» в принципе вполне способна привести усердного и стойкого ученика к трансцендированию, если не всего «ума» («ума» во всей его тотальности), то, по крайней мере, большой группы бинарных оппозиций.

Признавая принципиальную возможность духовного развития посредством метода коанов, нельзя не отметить его существенные недостатки. Прежде всего, таковым является словесное выражение коана. Дело в том, что любые словесные конструкции, в силу самой своей вербальной природы, стимулируют внутреннюю речь и дискурсивное мышление. Иначе говоря, словесная формулировка провоцирует на рассуждательство и может активизировать работу ума, вместо того, чтобы привести к состоянию внутреннего безмолвия (умственной тишины). Чтобы это предотвратить, дзэн коанов использует парадоксы, делающие невозможным решение проблемы обычным способом, то есть через работу мысли. Хорошим тому примером является коан Хакуина «Звук хлопка одной ладонью». И всё-таки, несмотря на это, словесный характер коана является сильной помехой.

На мой взгляд, дзэн коанов в методологическом отношении противоречив и непоследователен. С одной стороны, благодаря своей вербальности, он стимулирует работу ума; с другой стороны, за счёт парадоксальности коана, делает эту работу невозможной. В результате этого противоречия в сознании практикующего накапливается большое внутреннее напряжение (так называемое «чувство сомнения»), которое может найти выход двояким образом. Либо это будет триумфальный прорыв сознания, его качественная трансмутация, достижение просветления - то есть высокопозитивный и желанный исход; либо же, выражаясь в современной молодёжной терминологии, у практикующего может «сорвать крышу». Второй исход наиболее вероятен для людей психически неуравновешенных, изначально имеющих проблемы психоэмоционального характера. Такие люди, благодаря усердной практике «всматривания в коан» могут получить тяжёлое психическое расстройство, которое в Китае именовали «чаньской болезнью».

Среди монахов, практикующих дзэн коанов, эта болезнь была довольно частым явлением. Попутно хочу заметить, что эта специфическая форма психического расстройства возникла вместе с дзэном коанов. В течение первых четырёх столетий, когда буддистскими монахами практиковался Чань патриархов, никаких упоминаний об этой напасти нет, да и быть не может. Чань безмолвного созерцания является совершенно безопасным и полностью исключает возможность психического расстройства как следствия духовной практики. Другое дело, когда явно психически нездоровый человек начинает практиковать нечто, что по его извращённому представлению является дзэном патриархов. В этом случае причиной очередного обострения хронического психического заболевания является просто сама динамика протекания тяжёлого эндогенного психоза. Попросту говоря, период ремиссии рано или поздно заканчивается, а очередное обострение происходит благодаря внутренним причинам, весьма мало зависящим от внешних обстоятельств.

Чань молчаливого созерцания не стремится к достижению победы любой ценой. В нём нет неистового самурайского духа, предельного напряжения всех сил, жёсткого волевого самопреодоления и той дисгармоничной насильственности, которые характерны для дзэна коанов. Дзэн молчаливого созерцания уравновешенным образом сочетает усилие и мягкость. Он в не меньшей степени требует упорства и волевых усилий, но реализует их без перенапряжения, без надрыва, без риска нажить себе психическую грыжу в виде чаньской болезни. Чань молчаливого созерцания приводит к естественному, гармоничному и безопасному созреванию сознания. Правильная его практика способствует душевной гармонии и исцеляет различные душевные недуги. Конечно же, для лиц, имеющих серьёзные психические и личностные проблемы, совершенно необходимо компетентное руководство для правильных занятий энергомедитативной практикой. Без такого руководства нет никаких гарантий, что человек будет практиковать именно то, что имеют в виду авторы различных руководств, излагающих методы практики. Медитация - дело весьма тонкое и лучше всего ему обучаться под руководством опытного наставника. Однако вернёмся к чаньской болезни.

Лу Куан-Юй в своей известной книге «Секреты китайской медитации» описывает её следующим образом:

«Болезнь Чань иногда возникает после резкого духовного пробуждения, когда витальный принцип не циркулирует свободно через психические центры тела. Медитирующий тогда охвачен непреодолимым желанием танцевать, прыгать, жестикулировать, мычать, болтать и странно вести себя без видимой причины. Слова, которые упражняющийся читал раньше, приходят к нему бесконечной последовательностью и не могут быть остановлены».

Таким образом, дзэн коанов небезопасен и может привести ревностного ученика вместо желаемого просветления прямо в психиатрическую лечебницу.

Конечно же, это относится только к усердным ученикам. Преобладающему числу сторонников дзэна коанов ничего подобного не грозит, благодаря спасительной лени - благодетельницы и защитницы неразумной (а, следовательно, и большей) части человечества.

Второй великий недостаток дзэна коанов заключается в следующем. Дзэн коанов превращает в Путь то, что на самом деле является всего лишь инструкцией относительно Пути.

Поучения великих учителей начинают использоваться в качестве объекта медитации, объекта духовной практики, то есть совершенно не по назначению. Чтобы не быть голословным, приведу несколько наиболее впечатляющих примеров.

Пример 1.Коан «Кто тот, кто повторяет имя Будды?».

В Китае и Японии в своё время была очень популярна буддистская Школа Чистой Земли. Согласно учению этой школы, для того, чтобы в следующем воплощении переродиться в раю, нужно практиковать повторение имени Будды или же повторение мантры Будды Амитабхи. Эта школа религиозного буддизма по основному методу духовной практики фактически относится к Мантра-йоге. Многократное повторение Имени Божьего, с методической точки зрения, не что иное, как разновидность медитации-сосредоточения на одном объекте. Подобные же школы религиозной Мантраяны существуют практически во всех религиозных традициях. Особенно сильно Мантраяна представлена в индуизме, однако её аналог имеется и у мусульман (памятование Аллаха) и в христианстве (Иисусова молитва).

Когда к чаньским учителям приходили за советом и наставлениями последователи Школы Чистой Земли, те обычно давали им коан «Кто тот, кто повторяет имя Будды?». В те времена этот коан был особенно популярен, да и в наши дни чаньские наставники часто дают его своим ученикам.

Представьте себе, уважаемый читатель, что христианину-молитвеннику рекомендуют задать себе вопрос: «Кто повторяет имя Христа?» или же: «Кто возносит молитвы Господу?» и сделать этот вопрос своей главной духовной практикой. Да, этот вопрос действительно имеет духовную ценность, поскольку производит кардинальный переворот. Центр тяжести духовной работы, духовного делания смещается от Бога к человеку, от Бога к самому себе. Однако тот «Бог», к которому религиозный человек обращается в своих молитвах, как я уже ранее говорил, на самом деле, всего лишь продукт его собственного воображения, субъективный идеализированный образ, спроецированный вовне. Бог религий - это психическое идолище, состряпанное из наличествующего в опыте верующего человека психического материала (мыслей, эмоций, образов). Поэтому перенос внимания с этой внутрипсихической иконы на самого себя имеет огромное значение и означает коперниканского масштаба переворот в представлениях о духовной практике. Однако и этот вопрос, как и равноценный ему коан Рамана Махариши «Кто я?» всё-таки останавливает нас на полпути к себе.

Практика самосозерцания (самонаблюдения) не нуждается вообще ни в каких вопросах. И начинается она там, где прекращаются все вопросы, даже такие замечательные как «Кто я?». На мой взгляд, не нужно работать, надрываясь душою, над этим вопросом. Всё, что требуется - один раз задать себе этот вопрос, а потом приступить к непосредственному интроспективному смотрению в самого себя. Ответ на него даст не работа ума, а работа прямого непосредственного самовосприятия, которая, как оказывается, может быть полноценной и эффективной только при полном прекращении умственной деятельности, при прекращении процесса думания.

Если вопрос «Кто я?» приводит к усилению думания - он не способствует духовному развитию. Если же он является указанием для практики самосозерцания, тогда он полезен. Но только как инициирующий момент, обращающий сознание на самого себя. Это подобно тому, как если бы у вас возник вопрос: «А что там, в шкафу?», а вы, вместо того, чтобы подойти, открыть, да и посмотреть, начали бы усердно размышлять и строить различные версии.

Вот почему все вопросы такого рода, на самом деле, совершенно излишни, коль скоро у нас есть практика медитации-самоосознания.

Пример 2.Коан «Обычное сознание и есть Дао-Путь» (который я уже упоминал в другом контексте).

Чжао-чжоу спросил Нан-цюаня:

- Что такое Дао-Путь? Нань-цюань ответил:

- Наше обычное сознание и есть Дао-Путь. Чжао-чжоу затем спросил:

- Можно ли ему научиться? Как мы можем стать на этот Путь?

Нань-цюань ответил:

- Как же вы знаете, что это Дао-Путь?

- Путь не относится к известному или неизвестному. Знание - иллюзия. Незнание - слабость рассудка. Когда постигаешь этот безыскусственный Дао-Путь, он оказывается подобным безграничности пространства и бездонной пустоте. Как же он может быть этим или тем, быть или не быть?

Услышав эти слова, Чжао-чжоу достиг внезапного просветления.

Как можно этот текст использовать в качестве коана, то есть объекта для регулярной медитативной практики? Вне всякого сомнения, он выражает глубокую мудрость, несёт печать подлинного пробуждения. Однако, при всей его великой ценности, он является наставлением относительно правильной духовной практики, но никоим образом не объектом медитации. Смысл этого послания состоит в том, что намеренное следование некоему духовному образцу, наперёд заданной модели поведения, является большой ошибкой. В этом случае ученик «ставит телегу впереди коня». В процессе духовного развития всё происходит ровно наоборот. Не нужно стараться быть духовным, не нужно стараться следовать Дао-Пути. То, чему можно следовать, это некий образец, некая умственная конструкция, но разве это подлинный Дао-Путь? Ведь эта внутрипсихическая конструкция субъективна, тогда как Дао-Путь объективен.

Дао-дэ-цзин начинается со следующих слов: «Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное (подлинное) Дао»,

В чём же тогда заключается подлинный Дао-Путь? Нань-цюань в этом диалоге объясняет Чжао-чжоу, что Дао-Путь заключается в сохранении осознанности («прямоты сознания» по Хуэй-нэну) в повседневной жизни. Вот и нужно следовать этому совету, практиковать в соответствии с этим наставлением, а не превращать духовное поучение в специальный объект медитации! Такое противоестественное применение духовных поучений вызывает глубокое недоумение. Воистину «указующий палец невежественный человек принимает за Луну»!

Пример 3.Случай XXX из классического сборника коанов «Мумонкан».

«- Что есть Будда? - спросил Дайбай у Басо.

- Будда - это ум. - ответил Басо.»

В данном случае китайское слово синь переведено как «ум» (англ. mind). Однако его также переводят и как «сердце» и как «сознание». Лично мне слово «сознание» представляется наиболее точным и уместным.

В Сутре Помоста Шестого Патриарха приводятся следующие слова Хуэй-нэна:

«Будда нашего сознания и есть истинный Будда. Если мы сами не имеем в себе сознания Будды, то где ещё искать его в другом месте?!».

«Будда создаётся в вашем собственном сознании, поэтому не ищите его за пределами собственного (дхармового) тела».

И вновь то же самое! Мудрое наставление дзэнского мастера Басо, по своему смыслу полностью совпадающее с более развёрнутыми поучениями Хуэй-нэна, нам предлагают использовать как коан, то есть как объект медитации!

Вместо того, чтобы работать над собой согласно наставлениям, предлагается медитировать на самих наставлениях!

В Китае, вместо слова гун-ань (яп. коан) чаще использовался термин Хуа-Тоу, где слово Хуа означает «диалог, высказывание или изречение». Toy означает предел. Таким образом, под Хуа-Тоу понимается сжатие исходного, часто довольно объёмного текста коана до одного-двух слов, выражающих его суть в наиболее концентрированном виде. Так, например, коан «Кто тот, кто произносит имя Будды?» имеет своим пределом одно-единственное слово «Кто?». Это слово в данном случае и является Хуа-Тоу данного коана.

Итак, Хуа-Тоу - это кристаллизация коана, сведение его в одну фразу или даже в одно слово. Хорошим примером такой редукции коана является самый первый коан Мумонкана, именуемый «Дзёсю и собака».

«Однажды монах спросил у Дзёсю:

- Есть ли у собаки природа Будды?

- My!(нет!) - ответил Дзёсю.»

Уже эта версия коана является сокращённой. В полном варианте даётся диалог значительно большего объёма, в котором этот вопрос задаётся дважды. Первый раз Дзёсю даёт ответ «Нет!», а второй раз, на тот же самый вопрос отвечает «Да!». Таким образом, исходная полноценная версия коана имеет выраженный парадоксальный характер. В сокращённой версии, приводимой в «Мумонкане», парадокс уже исчезает. Остаётся только отрицательный ответ «Му!», который и является Хуа-Тоу всего коана. Редукция всего текста коана до одного-единственного слова, которое и является объектом сосредоточения, - вполне закономерна и является абсолютной необходимостью.

Как я уже ранее говорил, медитация-сосредоточение будет тем более успешной, чем меньше объём объекта медитации. В идеале он должен быть атомарным. Чем сложнее объект медитации-сосредоточения, чем больше в нём компонентов, тем слабее эффект от практики. Слишком сложный и громоздкий объект просто исключает достижение состояния «однонаправленности ума» и делает практику медитации-сосредоточения невозможной. Таким образом, принцип Хуа-Тоу означает редуцирование сложного, комплексного коана до одного слова. Сведение коана к Хуа-Тоу позволяет успешно практиковать медитацию-сосредоточение.

Как пишет современный дзэнский наставник Чжан Чжень-Цзы

«…ученик Дзен, работающий над этим коаном, не должен думать ни о вопросе, ни об ответе. Зато он должен вложить весь свой ум в единственное слово «Му». Это слово «Му» и называется Хуа-Тоу данного коана».

Как видим, самый популярный коан дзэн-буддизма - коан «Му» уже потерял свою изначальную парадоксальность (ответ «да» и ответ «нет» на один и тот же вопрос). А ведь именно эта парадоксальность, согласно теории, заставляет ученика отказаться от заведомо бесплодных попыток найти логическое решение проблемы. Именно противоречивость коана делает его решение с помощью работы мысли невозможным. Согласно этой теории, парадоксальность и «нерешабельность» коана обычными средствами имеют принципиальное значение. Но тогда почему процесс кристаллизации этого коана привёл к утрате парадоксальности? Сам по себе коан «Му» (нет) представляет собою только один полюс диалектической пары «да» и «нет», в силу чего, с точки зрения высшей духовной мудрости является ущербным (пребывание в двойственности). Следовательно, теория трансцендирования логического мышления (ума) посредством противоречивого высказывания в этом случае расходится с практикой.

Однако именно коан «Му» является самым популярным и наиболее рекомендуемым в современном дзэн-буддизме. Как правило, новичкам он даётся как самый первый коан, решение которого закладывает надёжный фундамент для всей дальнейшей практики. Работа с коаном «Му» в обязательном порядке сочетается с сосредоточением внимания на области Хара (кит. Дань-Тянь), то есть на центре тяжести тела, расположенном на уровне живота ниже пупа.

Парадокс заключается в том, что этот, наиважнейший коан дзэн, вообще не является коаном в строгом смысле слова. На самом деле, этот метод духовной практики представляет собою сочетание мантра-йоги («Му» фактически используется как мантра, а не как парадоксальная загадка) с медитацией-сосредоточения на Тандэне (кит. Дань-Тяне). Однако «Му» задаётся ученику не столько как объект медитации-сосредоточения, сколько как некая загадка, которую ученик должен разрешить. Тем самым ученик, вместо того, чтобы полноценно посвятить себя практике медитации-сосредоточения («Ваше «Му» должно исходить из Хара»), имеет отвлекающую его и создающую сильные внутренние помехи психологическую установку на «решение» коана «Му».

Таким образом, дзэн коанов предлагает размышлять над тем, над чем размышлять вообще невозможно, предлагает «понять» это «Му». Однако представление «Му» в качестве загадки-проблемы совершенно излишне и, вместо того, чтобы помочь ученику, создаёт ненужные помехи для его практики. Намного лучше, если ученик воспринимает «Му» не как загадку, а просто как объект сосредоточения и тратит свои силы не на решение проблемы Му, а на достижение состояния «немигающей» сосредоточенности (однонаправленности ума).

Однако современные дзэнские наставники побуждают своих учеников прилагать все усилия для того, чтобы добиться «понимания духа коана». При этом главной установкой духовной практики «всматривания в коаны» становится задача проникновения в суть коана и постижения его скрытого смысла. В качестве примера приведу цитату из книги Филиппа Капло «Три столпа дзэн». Это стенограмма докусана (индивидуального собеседования наставника-роси с одним из учеников). Базовой практикой этого ученика, полученной им от современного японского наставника Ясутани-роси, было вопрошание «Что такое Му?».

«Ученик: Совсем недавно, когда я сосредоточивался просто на Му, мои способности сосредоточиваться были достаточно высоки. Я мог запросто сфокусировать своё сознание на Му и мне не мешали различные мысли. Но с того момента, как вы сказали мне, что я должен думать о смысле Му, что я должен допытываться «Что такое Му?», в моё сознание ворвался шквал мыслей, и они не дают мне сосредоточиваться.

Роси: Вы можете сократить «Что такое Му?» просто до «Му», ибо полный вопрос теперь уже проник в ваше подсознание и на это укороченное «Му» в вашем сознании эхом отзовётся целая фраза».

На самом деле, роси сильно ошибается. При переходе от фразы «Что такое Му?» к одному слову «Му» вопрошание исчезает. Эти два варианта практики глубоко различны по своему психологическому содержанию. Читатель легко может в этом убедиться на собственном опыте. Достаточно всего двух получасовых занятий - на первом поработать с вопрошающей фразой, а на втором (их лучше разделить во времени) - со словом «Му». При этом вы обнаружите глубокое и качественное изменение в практике. Вы обнаружите, что при переходе от полной фразы к одному слову «Му», коан с неизбежностью утрачивает свой вопрошающий характер, а духовная практика переходит от метода тематического размышления к методу медитации-сосредоточения, несравненно более зрелому и продуктивному.

Любой вопрос, который мы ставим самому себе, требует ответа и тем самым активизирует работу ума. Вопрошание - это приглашение к думанию, активизация речи и мышления. Оно всегда оставляет нас в рамках познавательного метода, соответствующего сфере грубоматериального. В этом состоит коренное отличие вопрошания от простого сосредоточения, при котором не остаётся никаких возможностей для самообмана, для подмены духовной практики бесплодным рассуждательством.

Когда речь идёт о духовном постижении, тот, кто начинает с вопросов, тем самым немедленно обрекает себя на неудачу, ибо на самом деле начинать следует с ответов. Для людей ума это непостижимо, а для тех, кто занимается духовной практикой - совершенно естественно. Простое сосредоточение на Му, без всякого вопрошания и без поиска некоего скрытого духовного смысла - это и есть подлинная духовная практика, это и есть правильная и полноценная медитация.

Если же начинать с практики вопрошания, тогда придётся потратить много времени на изнурительную борьбу с коаном. На мой взгляд, в этом нет никакой необходимости, поскольку практикующий всё равно, рано или поздно, прекращает это бесплодное вопрошание и спонтанно переходит к простому сосредоточению на Му. Так стоит ли тратить время и силы на попытки понять смысл коана? Не лучше ли отказаться от метода вопрошания, как незрелого и непродуктивного и с самого начала практиковать могучий и эффективный, при всей его простоте, метод сосредоточения? На мой взгляд, не имеет никакого смысла пытаться понять что значит Му.

Внутреннее усилие, направленное на то, чтобы понять скрытый смысл коана является серьёзной помехой, препятствующей качественному и полноценному сосредоточению.

Таким образом, не надо ничего понимать, всё, что нам нужно для успешного духовного развития, - это простое сосредоточение на избранном объекте, в данном случае на Му, не отягощённое никакими поисками его скрытого смысла.

Итак, в практике работы над коаном «Му» заложено методическое противоречие. С одной стороны, само объективное содержание этого метода (мантра «Му» в сочетании с сосредоточением на Дань-Тяне), с другой - совершенно излишняя и обусловленная неадекватной теорией установка на «решение» Му, на восприятие «Му» в качестве некоей духовно-познавательной проблемы.

Сосредоточение на Тандэне (центре тяжести тела, расположенном в области живота ниже пупа) в практике коана «Му» является обязательным и заслуживает специального обсуждения. Этот метод вовсе не является исконно дзэнской практикой, а заимствован дзэн-буддизмом из даосской традиции (сосредоточение на нижнем Дань-Тяне). Произошло это заимствование следующим образом.

Дзэнский наставник Хакуин (1686–1768 г.г.), автор знаменитого коана «хлопок одной ладонью» и яростный противник дзэна безмолвного созерцания, в результате усердной практики дзадзэн стал жертвой тяжёлой «чаньской болезни». Вот как он это описывает в своей автобиографии:

«… состояние моего сердца было крайне расстроенным и вылечить его никак не удавалось. В мрачном, подавленном состоянии я метался туда и сюда. Волнение и страх одолевали меня. Духом и телом я стал очень слаб. Кожа на руках была постоянно мокрой от пота. Я никак не мог сосредоточиться на том, что делал. Я стремился укрыться в каком-нибудь темном месте, остаться в одиночестве и неподвижно сидеть, подобно мертвецу. Облегчения не приносили ни иглоукалывание, ни прижигание, ни лекарственные настои».

Из книги Дао физики автора Капра Фритьоф

Глава 9. ДЗЭН Когда китайцы впервые познакомились с индийской философией в форме буддизма (произошло это примерно в первом веке н. э.), это знакомство имело два одновременных последствия. С одной стороны, китайские мыслители, побуждаемые переводом на китайский язык

Из книги Дао и дзен автора Уотс Алан

Глава 4. ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ДЗЭН Признаки, отличающие Дзэн, или Чань, от других направлений буддизма, если пытаться выразить их словами, трудно уловимы. Однако Дзэн обладает вполне определенным и присущим только ему духом. Хотя само слово Дзэн или дхьяна означает

Из книги Путь освобождения автора Уотс Алан

Глава 3. ДЗА-ДЗЭН И КОАН В Дзэн есть изречение: "Изначальная реализация - это прекрасная практика" (яп. хонсе-мьесю). Смысл его в том, что не существует различия между реализацией пробуждения (сатори) и культивированием Дзэн в медитации и действии. Хотя на первый взгляд

Из книги Мумонкан, или Бездверная дверь автора Мумон

Глава 4. ДЗЭН В ИСКУССТВЕ К счастью, у нас есть возможность не только слышать о Дзэн, но и видеть его. А так как "один раз увидеть - лучше, чем сто раз услышать", искусство, выражающее Дзэн, является для нас прямым и непосредственным способом его восприятия. Это особенно верно

Из книги Дзэн самурая автора Маслов Алексей Александрович

ПУТЬ ОСВОБОЖДЕНИЯ В ДЗЭН-БУДДИЗМЕ Словами можно выразить всего лишь небольшой фрагмент человеческого знания, поскольку то, что мы говорим и думаем, весьма приближенно отражает наши переживания. Причина этого не только в том, что всегда можно привести несколько описаний

Из книги Дзэн как органон автора Хоружий Сергей Сергеевич

36. Встреча на дороге мастера дзэн Госо сказал: «Когда вы встречаете на дороге мастера дзэн, вы не можете заговорить с ним и не можете взглянуть на него молча. Что же вы сделаете?»Комментарий Мумона. В этом случае, если вы сможете ответить внутренне - ваше осознание будет

Из книги Жизнь без головы автора Хардинг Дуглас

Самураи – воины дзэн? Меч служит внешней борьбе, но во имя духа, и потому, пока в человеке живет духовность, призвание меча будет состоять в том, чтобы его борьба была религиозно осмыслена и духовно чиста. Иван Ильин. О сопротивлении злу

Из книги Философия каратэ автора Ояма Масутацу

Дзэн-буддизм: «внезапное пробуждение» Существует много легенд и историй о том, как самураи, посвященные в дзэнскую мудрость, достигали совершенного мастерства в боевых искусствах. В западной литературе принято утверждать, что все боевые искусства Японии базируются на

Из книги Эзотерический мир. Семантика сакрального текста автора Розин Вадим Маркович

«Облака и воды» дзэн «Облака и воды» – так образно называли дзэнских монахов, намекая на их вечные странствия, особую легкость восприятия мира и непривязанность сознания к этому миру. Именно такого чистого и яркого состояния сознания стремились достичь не только сами

Из книги Процессуальный ум. Руководство по установлению связи с Умом Бога автора Минделл Арнольд

1. Методы и структуры Дзэн Чтобы включить Дзэн в орбиту синергийной антропологии, следует, прежде всего, рассмотреть его с позиций выработанной здесь общей парадигмы духовной практики. Это значит, что нас должны интересовать методология Дзэн, его эвристика и, в первую

Из книги автора

Жизнь без головы Дзэн или переоткрытие очевидного Пролог Задолго до того, как в наших краях стала популярной книга «Автостопом по галактике», эта столь же маленькая, дешевая и глубокая книга уже путешествовала по миру, передаваемая из рук в руки друзьями. Она попадалась

Из книги автора

Глава 3 Открывая дзэн В последующие за моим начальным опытом безголовости месяцы и годы я усиленно пытался понять все это и результаты кратко описал выше. Характер самого видения нисколько не изменился за этот период, хотя оно возникало с большей легкостью и оставалось

Из книги автора

2.9 Каратэ и Дзэн Сейчас весь мир знает, что каратэ является самым сильным боевым искусством. Я доказал это победами в многочисленных схватках с ведущими представителями других школ борьбы. Другим доказательством является моя способность сбивать голыми руками рога у

Из книги автора

ЭЗОТЕРИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ (учение дзэн) Дзэн - это облако, кочующее в небе… Он ставит целью освободить ум от всяких препятствий… Какую бы медитацию дзэн не предлагал, вещи следует воспринимать такими, каковы они есть, т. е. снег белый, ворона черная… Если вы думаете, что

Из книги автора

Глава 3 Мета-навыки Дзэн В предыдущей главе я показывал, каким образом поле процессуального ума предваряет и организует тенденции, переживания, сигналы и наблюдения аналогично тому, как электрическое поле предваряет молнию. Я схематически изображал первые 0.2 секунды

Из книги автора

Метанавыки Дзэн Такуан Сохо (1537 – 1645), легендарный японский мастер Дзэн, занимающий центральное место в традиции секты Ринзай Дзэн, говорил (в моей интерпретации), что следует открываться своему процессуальному уму. По его словам: «Цель и суть в том, чтобы не останавливать

Начнем с того, что такое коан ?

Приведем несколько определений " Коан это: "

Коан
(яп.) – относительное и абсолютное; выражение гармонии пустой единичности и мира частностей; тема для выяснения в дзадзэн.
Коан – это какая-то задача, данная ученику дзэн его учителем для решения. Ученик должен разрешить её сам, хотя когда-то учитель окажет ему некоторую помощь. Для работы над коаном необходимо, чтобы вы изо всех сил старались разрешить его; а это возможно, если вы будете просто рассматривать коан, не размышляя о нём. Чем чаще вы будете вновь и вновь возвращаться к его смыслу, тем более трудным станет решение. Две ладони, ударяя друг о друга, производят звук; а каков звук одной ладони? Вот один из коанов. Если вы решите, что такого звука нет, вы отказываетесь от своей неповторимой возможности.
Для тех, кто далек от дзэн, коан представляется просто вздором. Интеллектуальная гимнастика, сколь бы возвышенной или утончённой она ни была, никогда не может разрешить коан; фактически он и даётся для того, чтобы побудить ученика выйти за пределы интеллекта. Не работайте более чем над одним коаном за раз, не обсуждайте его с кем бы то ни было, кроме своего учителя. Просто смотрите на вопрос, не думая ни о чём другом, не пренебрегайте своими повседневными обязанностями, но употребляйте для решения коана любой свободный момент.
Всякий коан представляет собой переживание какого-то человека как раз в момент достижения им пробуждения; коан – выражение подлинного переживания.
http://ariom.ru

Что такое упражнение в коанах? « Коан - это японское произношение китайской фразы kung-an (кун-ань) и первоначальное значение kung-an -- это «документ об официальной сделке на столе». Но этот термин используется Дзэн несколько иным образом - он означает некий диалог или событие, которое имело место между Мастером Дзэн и его учеником. Например, Монах спросил Мастера \ Дун -Шаня: «Что такое Будда?» На это Мастер ответил: «Три циня (меры) льна!» Или: Монах спросил Мастера Чао Чоу: «Что означает приход Бодхидхармы с Запада?» «Кипарисовое дерево во дворе». Все истории из Дзэн и 3 короткие, и длинные, изложенные в предыдущей главе,- это коаны. Короче, « Коан »- это рассказ Дзэн, ситуация Дзэн или вопрос Дзэн. Упражнение в коанах обычно подразумевает работу над решением вопроса Дзэн, такое как «Кто тот, кто повторяет вслух имя Будды?» или «Все вещи сводимы к одному, а к чему сводится одно?» или одного слова «У» (3) (означающего «Нет» или «ничто») и т.п. Поскольку коан почти стал теперь установившимся термином, широко употребляемым на Западе, кажется необязательным всегда использовать вместо него первоначальный китайский термин Хуа Toy. Поэтому и коан и Хуа Toy употребляются здесь соответственно в общем и особом смысле. В Китае Дзэн-буддисты редко используют термин «упражнение коанов», вместо него они говорят «упражнение Хуа Toy» - или «tse Hua Той», что означает, «работать над Хуа Toy». Что это за Хуа Toy? «Hua» означает «разговор», «замечание» или «изречение», «Тоu» означает «пределы», что приложимо и в смысле конца чего-либо, таким образом, Хуа Toy значит «пределы изречения». Например, «Кто тот, кто произносит имя Будды вслух?» Это изречение, первый предел которого -единственное слово «Кто». Вложить ум в это единственное слово «кто» и попытаться найти решение первоначального вопроса - - вот пример упражнения Хуа Toy. Однако, коан используется в куда более широком смысле, чем Хуа Toy, относясь ко всей ситуации или событию, тогда как Хуа Toy означает просто пределы или, более точно, критические слова или суть вопроса. Еще,один пример, Монах спросил Мастера Чао Чоу: «Есть ли у собаки природа Будды?» Чао Чоу ответил: «У» (что означает «Нет!»). Этот диалог называется «коан», но ученик Дзэн, работающий над этим коаном не должен думать ни о вопросе, ни об ответе. Зато он должен вложить весь свой ум в единственное слово «У». Это-слово «У» называется Хуа Toy. Есть также другие интерпретации-значения Хуа Toy, но вышеприведенная достаточно хорошо служит нашей нынешней цели.
Как заниматься упражнениями коанов? Что при работе над ними должно избегаться, чему надо следовать, какие будут переживания и что при этом будет достигнуто? Ответы можно найти -в лекциях Мастеров Дзэн и. в следующих за ними автобиографиях. Они тщательно отобраны из многих первоисточников Дзэн.
http://ki-moscow.narod.ru

Что же можно сегодня сказать об этой абсолютной логике? Некоторое представление о ней можно получить, если в предельно обостренной форме поставить человека перед логическими проблемами, принципиально неразрешимыми средствами субъективной логики. Если человек решает эти проблемы – он переходит в высшую форму сознания. Такие ситуации, из которых существует только один выход, а именно выход вверх, называются в Дзен–буддизме коанами. Внешне с формальной точки зрения коаны чаще всего являются неразрешимыми парадоксами. Таким образом парадокс если и не выражает саму истину, то во всяком случае прозрачно намекает на ее существование и в определенном смысле указывает на истину.
...
Коаны. Для инициации перехода в высшую форму сознания в Дзен используется техника коанов.
Коан представляет собой систему, включающую задачу и мотивацию к ее решению:
– задача неразрешима в обычной форме сознания, но имеет достаточно простое решение в высшей форме сознания;
– мощная система мотивации создает у ученика ощущение абсолютной необходимости решения этой задачи.
Похоже, что коан представляет собой модель жизни. А может быть жизнь представляет собой систему коанов или один большой коан.
Коаны применяются следующим образом. Ученик длительное время подготавливается к просветлению (переходу в высшую форму сознания) и приближается к рубежу этого перехода практически вплотную. Тогда ему предъявляется коан. Ученик совершает усилие по его решению и переходит в высшую форму сознания.
Необходимо подчеркнуть, что учитель никогда не предъявит ученику коан, если он еще не в состоянии решить его.

Пример коана. Как не разрезая яблока взять из него семечки? Ответ прост. Пусть себе лежит на земле. Через некоторое время мы увидим эти семечки и сможем их взять без проблем.
Это решение является правильным, т.к. в данном примере не оговаривалось, через какое время нужно взять семечки. Обычно подразумевается, что сразу же, но в данном случае это не так.
Тем не менее, это не единственное решение. На самом деле, причем на практике, это возможно и сразу, но также при условии использования дополнительного измерения пространства (в данном случае – времени).
Каким же образом? Этот коан можно проиллюстрировать примером, приведенным Успенским в работе "Ключ к таинствам натуры". Пусть на бумаге нарисована окружность с точкой в центре. Как переместить точку за пределы окружности не пересекая линии? Если пытаться сделать на плоскости, на которой нарисована окружность, то это невозможно. Можно подождать, когда окружность исчезнет и вывести точку по полскости. Но можно поднять точку над плоскостью, перенести над окружностью, а потом опять опустить на плоскость. Это уже решение для высшей формы сознания, в которой человек может оперировать со временем как с пространственно-подобной сущностью. При этом для людей в обычной форме сознания семечки сначала исчезнут внутри яблока, а потом "материализуются" вне его. Для них не будет очевидным, что это одни и те же семечки.
Существует много легенд, более или менее похожих на правду, о силе коана. Их нетрудно найти в специальной литературе. Я кратко перескажу лишь две.
Первая относится к самому Бодхидхарме. Он имел обыкновение работать вместе с монахами и внешне никак от них не отличался. Его очень долго, очень настойчиво, преодолевая массу препятствий искал один монах, мечтая стать его учеником и под его руководством достигнуть просветления. Практически он уже вплотную приблизился к этому, ему не хватало лишь самого усилия по переходу. И вот он спрашивает у всех, где ему найти Бодхидхарму, ему показывают куда идти, и в конце концов он уже приходит в монастырь, основанный Бодхидхармой и спрашивает то же самое у него самого. Бодхидхарма поднимается, мгновение смотрит на монаха и неожиданно бьет его палкой, приговаривая, да я и есть Бодхидхарма! В результате монах мгновенно получает просветление, которого добивался многие годы.
Вторая история о встрече ищущего с сенсеем. Молодой монах упорно искал сенсея, к которому мечтал попроситься в ученики. Но судьба никак не улыбалась ему. И вот наконец в какой-то таверне в полумраке он нечаянно задевает плечом какого-то человека. Тот поворачивается к нему и спокойно говорит: "Молись, а утром я убью тебя". Монах в своей комнате всю ночь молится и к утру достигает состояния мон-до. По описанию это состояние совпадает с формой сознания, которое в данной работе называется "ментальное сознание". Утром он выходит на площадку перед таверной в этом состоянии, чтобы сражаться со своим новым знакомым. Когда они выхватывают сабли, сенсей сразу же вкладывает ее опять в ножны, подходит к новому просветленному и говорит ему, что теперь он сам сенсей и победить его невозможно.
Е.В.ЛУЦЕНКО
МАСТЕРУ, ЗВЕЗДА КОТОРОГО СВЕТИТ ИЗ БУДУЩЕГО

Коан - это метод, вызывающий интенсивную непрерывную концентрацию на одной единственной мысли.
В школе Ринзай учитель дает перhttp://www.etoson.com/альные коаны его ученикам, которые могут проводить много лет, пытаясь решить его перед тем, как они преступят к решению другого. В других школах дзэн коан приходит спонтанно процессе групповых обсуждений между мастером и учениками.
Традиционно в Ринзай дзэн существует 1 700 коанов, не считая тех, которые появились сравнительно недавно. Ответ на коан – это не логический ответ, который решается рациональным путём, и он часто не является вербальным. Недостаток рационального, логического решения заставляет ученика идти вне вербальных ассоциаций, минуя все мысли и любые предвзятые решения. Коан – это средство активного разрушения обычных прямолинейных способов мышления.
http://spb-yoga.narod.ru/

Дзен по традиции использует 1700 коанов. Корейский буддизм тоже использует эти оригинальные коаны. Другие школы Дзен создали свои собственные подборки из этих коанов такие, какие по их мнению наиболее важны для их учения. Например, сборник под названием "Записки голубого утеса" состоит из 100 коанов; сборник "Му Мун Кван" - 48 коанов.

Если вы поймете, что такое коан, то поймете и как правильно практиковать. Тогда делайте это! Но если вы только понимаете коаны и не практикуете, не пытаетесь, то у вас возникнет большая проблема. Некоторые могут отвечать на многие коаны, но не пытаются. В этом случае коан никогда не становится их коаном. Итак цель коана - дать нам правильное направление чтобы наша жизнь стала правильной. "Если вы пройдете на юг 10 миль то найдете золото. Идите туда и найдите его!" Любой может понять такие указания. Но если действительно не пройти эти 10 миль на юг, то золота никогда не найдешь. "Но я понимаю, что в 10 милях на юг отсюда есть гора. В горе есть пещера, а в пещере - золото. Я в совершенстве понимаю это." Чудесно, но если вы не проделаете этого, то вы никогда не получите золото. Поэтому простое понимание коана не может помочь вам; не может помочь вашей жизни. Много людей могут дать хорошие ответы на коаны во время интервью, но их повседневная жизнь не является таким "хорошим ответом". Желание, гнев и невежество всегда контролируют их.

Поэтому понимание коанов не важно. Хороший ответ или плохой ответ - это не важно. Ответ появляется, ответ не появляется - не так уж важно. Что является самым важным так это ваша повседневная жизнь. Если ваша повседневная жизнь ясна (из момента в момент) тогда коаны - не проблема. Тогда коаны и ваша жизнь действительно сливаются.

КОАН - это пространство для жизни и роста.

Итак, думаю приведенные цитаты достаточно глубоко объясняют значение коанов. Мое же понимание несколько отлично от высказываний некоторых авторов. Так некоторые авторы считают, что термин коан принадлежит исключительно восточной философии. В то время как я убежден, что коан не может принадлежат какой-либо группе. Коан - это приход к истине, через познание. Коан - это задача. Результат решения коана - можно назвать и духовнм оргазмом, и пробуждением и даже путешествием в другой мир. Вся наша жизнь - один большой коан, вопрос лишь в том насколько близко человек подходит к ответу. Коан, в моем понимании не только хитроумная задача, но и осознание ответа на казалось бы элементарные вопросы, такие как - что такое пространство, время, стол, ... . Инструмент коана не логика и не транс и не знание, а осознание. Результат не договоренность, но Истина.

Сборник коанов

(коаны будут размещаться по мере их обнаружения)

Коан 1
Попробуйте понять, что хотел сказать автор этого топика своей подписью - Я есть - путь, истина и жизнь

Коан 2
Мы знаем звук хлопка двух ладоней, а как звучит одной ладони хлопок?

Коан 3
Как не разрезая яблока взять из него семечки?

Коан 4
Каким было твое лицо до того, как ты родился?

Коан 5
Если бог всемогущ - может ли он создать такой камень, который не сможет поднять?
(Был задан Obi_Van_Tyz на форуме)

Вы можете дополнить наш сборник коанов, оставив сообщение на форуме

Раздел интересное создан для досуга наших пользователей и привлечения посетителей. Уважаемые посетители, прошу вас ознакомиться с разрабатываемой нами моделью альтернативного общества , поддержать нас регистрацией и принять активное участие в создании лучшего общества. И добро пожаловать на форум.

Дзенские коаны - краткие истории, смысл которых невозможно постичь, опираясь на рациональную логику; это не просто притчи, размышление над которыми по замыслу дзенских мастеров должно вести к просветлению, но и уникальный источник управленческой мудрости.

Однажды упасака Лю-кен сказал Нан-чжуаню: «У меня дома есть камень, который сидит и лежит. Я собираюсь высечь из него Будду, Могу ли я это сделать?» Нан-чжуань ответил: «Да, можешь». «А могу я не делать этого?» - продолжал упасака Лю-кен. «Нет, ты не можешь сделать это», - ответил Нан-чжуань.

Пай-юнь, дзэновский мастер династии Сун, написал стихотворение:

Где живут другие,

Я не живу.

Куда идут другие,

Это не значит отвергать

Общение с другими;

Я только хочу сделать

Черное отличным от белого.

Монах увидел черепаху, ползущую по саду монастыря Та-суя, и спросил учителя: «У всех существ кости покрыты мясом и кожей. Почему же у этого существа мясо и кожа покрыты костями?» Мастер Та-суй снял один сандалий и накрыл им черепаху.

Однажды Манджушри стоял перед воротами, когда Будда воззвал к нему: «Манджушри, Манджушри, почему ты не входишь?»

Я не вижу ничего по эту сторону ворот. Зачем мне входить? - отвечал Манджушри.

Нан-ин, японский учитель Дзен, живший в эру Мейдзи (1868-1912 гг.), принимал у себя университетского профессора, пришедшего узнать, что такое Дзен. Нан-ин пригласил его к чаю. Он налил гостю чашку доверху и продолжал лить дальше.

Профессор следил за тем, как переполняется чашка, и, наконец, не выдержал: "Она же переполнена. Больше уже не войдет!"

"Так же, как эта чашка,"- сказал Нан-ин,- "Вы полны Ваших собственных мнений и размышлений. Как же я смогу показать Вам Дзен, если Вы сначала не опустошили Вашу чашу?"

Двадцать монахов и одна монахиня по имени Эсюн занимались медитацией у некоего дзеновского учителя. Эсюн была очень миловидной, несмотря на то, что голова ее была острижена, а одежда очень скромна. Несколько монахов тайно влюбились в нее. Один из них написал ей любовное послание, настойчиво требуя встречи наедине.

Эсюн не ответила. На следующий день учитель проводил занятия с группой, и когда они были окончены, Эсюн встала. Обращаясь к тому, кто написал ей, она сказала:"Если ты действительно любишь меня, подойди и обними меня."

Так ли это?

Дзенский учитель Хакуин слыл среди соседей человеком, живущим беспорочной жизнью. Рядом с ним жила красивая девушка, родители которой владели продуктовой лавкой. Внезапно родители обнаружили, что у нее должен появиться ребенок. Они были в ярости. Девушка отказалась назвать отца ребенка, но после долгих настояний назвала Хакуина. В большом гневе родители пришли к учителю. "Так ли это?"- вот было все, что он сказал.

После того, как ребенок родился, его принесли к Хакуину, К этому времени он потерял всякое уважение окружающих, что совсем не волновало его. Он окружил ребенка заботой и теплом, брал у соседей молоко для ребенка и все, в чем тот нуждался. Через год девушка-мать все же не выдержала и сказала родителям правду: что отцом ребенка был молодой человек, работавший на рыбном рынке. Отец и мать девушки сразу пошли к Хакуину, просили у него прощения, долго извинялись перед ним и просили вернуть ребенка. Хакуин охотно простил их. Отдавая ребенка, он сказал лишь:"Так ли это?"

Повиновение.

Беседы дзенского учителя Банкея привлекали не только дзенских учеников, но и людей разных сект и рангов. Он никогда не цитировал сутры и не увлекался схоластическими рассуждениями. Его слова шли от его сердца прямо к сердцам слушателей.

Его большая аудитория вызвала недовольство священника секты Ничирен, так как последователи секты покидали его, чтобы слушать о Дзен. Эгоцентричный нитиренский священник пришел в храм, намериваясь поспорить с Банкеем.

"Эй, дзенский учитель!- позвал он.- Подожди минутку. Всякий кто уважает тебя, будет повиноваться твоим словам, но я не уважаю тебя. Можешь ли ты заставить меня повиноваться?" "Подойди ко мне, и я покажу тебе,"- сказал Банкей.

Священник стал величественно прокладывать себе дорогу через толпу к учителю. Банкей улыбнулся. "Стань слева от меня." Священник повиновался. "Нет,- сказал Банкей,- нам будет удобнее разговаривать, если ты станешь справа от меня. Перейди сюда." Священник с достоинством перешел направо. "Видишь,- сказал Банкей,- ты повинуешься мне, и мне кажется, что ты человек тонкий и мягкий. А теперь садись и слушай."

Сообщение.

Тандзан написал 60 почтовых карточек в последний день своей жизни, и попросил отправить их. Вслед за тем он умер. На карточках было написано: Я покидаю этот мир. Это мое последнее сообщение. Тандзан Июль, 27,1892.

0твет мертвеца.

Когда Мамийя, который позже стал известным проповедником, пришел к учителю, чтобы учиться, учитель попросил его объяснить, что такое хлопок одной ладони.Мамийя стал концентрироваться на вопросе, что же такое хлопок одной ладони?

"Ты трудишься недостаточно усердно,- сказал ему учитель.- Ты слишком привязан к пище, благосостоянию, вещам и всему такому. Лучше бы ты умер, это решило бы проблему." Когда Мамийя в следующий раз появился перед учителем, тот снова попросил показать, что такое хлопок одной ладони.Мамийя сразу упал на землю, как мертвый.

"Ты умер очень хорошо,- сказал учитель, глядя на него.- Только что же с хлопком?" "Я еще не решил эту задачу,"- ответил Мамийя, глядя на учителя снизу. "Мертвецы не разговаривают,- сказал учитель,- убирайся!"

Когда протекала крыша, учитель дзен велел двум монахам принести что-нибудь, чтобы собрать воду. Один принес бочонок, другой – корзину. Первый получил суровый выговор, второй заслужил похвалу.

Однажды китайский мастер дзен Чао-чу упал на снег и закричал: «Помогите встать! Помогите мне встать!» Монах подошел и лёг с ним рядом. Чао-чу встал и ушел.

Каким было твоё лицо до того, как родились твои мать и отец?

Монах спросил дзен-мастера Харё : «Что есть путь?» «Человек с открытыми глазами падает в колодец», - ответил Мастер.

Заняв высокое место для проповеди перед собравшимися, Фа-йен поднял руку и указал на бамбуковые занавески. Два монаха встали и подняли занавески, скрутив их одинаково. «У одного получилось, у другого – нет», - произнес Фа-йен.

Когда ты не можешь сделать ничего – что ты можешь?

Какого цвета ветер?

Фото: Nickolay Adamiuk/Rusmediabank.ru

«Один ест мало, но не голоден; другой не прекращает есть, но не насыщается». Хякудзё - персонаж классических дзенских коанов

Жизнь – поразительная вещь. Она непрерывно загадывает нам загадки и требует их разрешения. Только так она может заставить нас развиваться, найти свое предназначение и стать счастливыми.

Все мы находимся на разном уровне развития. Кто-то уже близок к просветлению. А кто-то барахтается в низших слоях атмосферы. У каждой души свой путь. Многим приходится крутиться на одной и той же орбите, пока он не поймет чего-то важного о жизни и не перейдет на новый виток постижения.

Как здорово было бы сразу все знать и мгновенно достичь нирваны. Но так не бывает. В постижении законов жизни заключено условие нашего взросления. Мы до всего должны дойти самостоятельно.

Понять смысл многих жизненных загадок помогают придуманные восточными мудрецами дзенские истории. Это так называемые коаны , разгадка которых сродни откровению или просветлению. Загоняя наш разум в тупик, такие истории заставляют работать высший «разум», открывают истинный смысл бытия.

«Нетрудно заметить , - писал Тейтаро Судзуки (японский буддолог, философ и психолог, популяризатор дзен-буддизма), - что коан совершенно не допускает умственной интерпретации. Скальпель интеллекта не в состоянии вскрыть его и посмотреть, что находится внутри, так как коан не является логическим утверждением, а вызывает определенное умственное состояние, вызванное практикой Дзена».

Дзенские истории помогают развивать интуитивную мудрость, изменять свою жизнь и по-новому смотреть на мир.

По большому счету вся наша жизнь состоит из коанов. Многие из них сопровождают нас с младенчества и связаны с самим фактом рождения в той или иной семье. Иногда наши родители неумышленно программируют в нас тяжелые жизненные дилеммы, мешающие нам найти свое счастье. Это программы типа «все мужики сволочи» или «все женщины стервы». Или этикетки, которые приклеиваются к нашему лбу критикующими нас взрослыми: «Ты неумеха, неудачник, толстуха, недотепа, раззява» и т.д., и т.п. Когда такими именами называют нас самые близкие люди, мы невольно верим им и вырастаем такими, какими они нас увидели. Попадаем в ловушки подсознания.

Мы хотим любви, дружбы, душевного тепла, но наша внутренняя установка говорит нам: «все вокруг плохие», «нет хороших мужчин и женщин», «я недостоин». Так естественная потребность блокируется навязанными когда-то моделями.
И только немногие люди могут активно сопротивляться родительским программам, разгадав их и понимая причину своего невезения.

Мы часто задаем себе вопрос: «Почему в нашу жизнь не приходит любовь?» Попробуйте посмотреть на этот вопрос с высоты дзенской притчи. Скорее всего, это случается тогда, когда вы либо боитесь ее, либо не хотите ее впускать.

Коаны – это загадки или истории, понимание которых приводит человека к просветлению, расширению сознания, к истинному знанию. Это новый взгляд на привычные вещи.

Например, самая простая фраза - «нельзя наполнить полную чашу» - при внимательном рассмотрении наталкивает на глубокие рассуждения о жизни. Согласитесь, для того, чтобы получить (понять) что-то новое в жизни, следует освободиться от прошлого. С другой стороны, смысл этой загадки в том, что переполненные чем-то, вы обязательно выльете это наружу. Ваша любовь или ваша ненависть при переполненности рискуют излиться на окружающих. Иногда не хватает только одной капли, чтобы запустить процесс. Коаны многозначны, и каждый из нас разгадывает их по-своему.

Нельзя украсть Луну!

Есть известная буддистская притча о грабителе, который пришел в дом бедняка, но не нашел того, что можно было украсть. Хозяин, вернувшийся домой и заставший там непрошеного гостя, обрадовался ему. И отдал ему в знак благодарности за то, что тот его посетил, свою последнюю одежду. А ночью бедный мечтатель забрался на крышу и, глядя на прекрасную Луну, сказал: «Как жаль, что я не смог подарить своему гостю самую красивую вещь, которая у меня есть – Луну!».

К разряду известных коанов, помогающих философски смотреть на жизнь и понимать законы Вселенной, можно отнести известное выражение, иллюстрирующее вечное движение перемен: «Нельзя войти в одну и ту же реку дважды» .

Коаны помогают в формировании гармоничного мировосприятия. Нельзя потерять того, чего не имеешь. И жалеть о том, что тебе не нужно. Но ведь как раз об этом мы больше всего и грустим. То, что уже прошло, и то, что еще не случилось, составляет 90% наших переживаний. Это не должно быть предметом нашего волнения. Потому что реальным является только настоящее.

«Когда вы перестанете копаться в том, что уже произошло... И тревожиться о том, что еще не случилось... Тогда вы сможете ощущать Радость Жизни». (Тхить Нят Хан). Наше зависание в прошлом мешает нам жить.

У грязного ручья

Об этом идет речь в истории о двух монахах, встретивших прекрасную девушку у грязного ручья. Она боялась его перейти. И один из них подхватил ее на руки и перенес через бурный поток. Всю дорогу его спутник хмурился, а когда они подходили к монастырю, осуждающе промолвил:

– Мы не должны увлекаться мирскими страстями. Ты поступил скверно, брат.
– Ты о чем?
– О той девушке.
– А… Я давно забыл о ней, а ты все несешь!

О чем эта притча? О том, что мы несем в себе много мысленного балласта, не позволяющего нам быть здесь и сейчас.
Посмотрите на жизнь с иного ракурса. Это поможет нейтрализовать множество мучающих вас проблем и противоречий.

Последняя ягодка

Позвольте рассказать еще одну историю - о человеке, который случайно попал на тропу, где охотился тигр. Спасаясь от хищника, человек упал в пропасть. В последний момент он зацепился за лозу, которой был увит крутой склон холма. Представьте: висит человек над пропастью. Сверху тигр. Лоза еле держит. К тонкой ветке подползают мыши и вот-вот перегрызут ее. Безвыходное положение. И в этот безумный миг наш герой замечает растущую на уступе землянику. Он ни разу не видел такой красивой и крупной ягоды. На мгновение он высвобождает руку и срывает ягоду. Вкуснее ее он не ел никогда в жизни!

Как вы думаете, в чем мудрость этого коана?

Он о том же. О том, что каждый миг нашей жизни может быть прекрасен, если мы этого захотим. Счастье не в прошлом, не в будущем. Оно сейчас. И надо увидеть его, поймать и запечатлеть в своем сердце. А для этого быть максимально открытым для любых сюрпризов жизни.

Но в том-то и дело, что решение коанов позволяет нам выйти за рамки ума. Не следовать правилам и шаблонам, а как бы подниматься над ними. Уже одно понимание того, что есть некие правила, они придуманы людьми, их можно выполнять или нарушать, делает твою жизнь осознанной. Слепое же подчинение чужим ожиданиям или законам не дает возможности быть собой и жить своей уникальной жизнью.

Не нарушая законов, но понимая, зачем они придуманы и как они защищают тебя от жестокого мира, ты можешь выполнять или осознанно не выполнять их. Или придумать свои собственные правила и играть по ним. В таком случае ты открыт миру и одновременно защищен от его агрессии.

Позиция «над правилами» и осознанное, а не слепое следование им делает тебя свободным. А ощущение свободы – главное условие счастья. Научившись таким образом смотреть на свою жизнь, ты будешь получать огромное удовольствие от той земляники, которую сможешь увидеть, даже зависнув над пропастью.

Собственно, мы все время висим над пропастью (никто не знает, когда лоза, поддерживающая нашу жизнь, оборвется). Глубокое понимание этой метафоры помогает радоваться каждой минуте жизни, ведь она может стать последней.

Мы очень часто заняты совершенно пустыми и не нужными для нашей души делами. Озабочены карьерой и приобретением благ, все время стремимся крепко стоять на земле. Земля (материальность) поддерживает нас, дает нам силы. Чем сильнее мы упираемся в нее ногами, тем устойчивее стоим, тем больше она возвращает нам сил.

А теперь ответьте: «При каком условии земля отдаст всю свою силу?»

Ответ на этот коан заставит вас пересмотреть всю философскую систему собственной жизни. Вы поймете, что стоять на земле – это только часть жизни, маленькая часть материального мира. Главное, что есть на свете, понимаешь, когда отрываешься от земли.

Каждый миг нашей жизни – коан, который мы обречены разрешить. Стать виртуозным толкователем загадок своей судьбы – достойный и чрезвычайно интересный путь. Скучно не будет! Унывать и печалиться не придется. Уныние – болезнь праздного ума. Займите его разгадкой собственной жизни и тайнами своего счастья, и вы его обретете.

Решил вновь вернуться к теме дзен-буддизма, о котором уже упоминал на страницах нашего журнала, скажем вот . Философия дзен одна из моих любимых, ведь она является чрезвычайно простой и сложной одновременно (простым то быть совсем не просто), полна всевозможных парадоксов, интересных поучительных историй и притч. Традиция дзен одна из самых коротких и прямых путей к счастью и просветлению. А еще на коротком пути потрудиться надо хорошенько, поэтому дзен-буддийские монахи должны не только постоянно находиться в , а и при этом огород обрабатывать, там дрова колоть, воду носить, хозяйство вести. Но кроме медитации для дзен-буддизма характерен такой интересный вид духовной практики как коаны.

Коан — это задача, которую дает дзенский мастер своим ученикам для размышлений. Вот представим, что вы дзенский монах, тут вас мастер просветленный к себе вызывает и говорит: «А покажи ка мне уважаемый монах, как должен выглядеть ветер без ветра». Вы, конечно, будете пробовать, что-то ему показать, но сразу получите бамбуковой палкой по одному месту. Ну и отправит вас мастер думать над задачей. Эта задача и есть коан. Получив такой коан, человек логично будет думать, как найти логическое решение — показать ветер без ветра (это лишь пример). А фишка в том, что логического решения нету, и быть не может. (Совсем, совсем) Любые попытки найти такое решение приведут к новым ударам бамбуковой палкой доброго дзенского мастера по одному месту тупого (или наоборот слишком умного) монаха.

Есть хорошая история, о том, как один мудрый просветленный дзенский мастер по имени Мокурай дал коан своему ученику-монаху Тойо. Коан был следующий: Мокурай попросил Тойо показать ему хлопок одной ладони . Ну и Тойо стал приходить к Мокураю и показывать разные вещи, выдавая их за хлопок одной ладони (музыка гейш, звуки капания воды, еще что-то). Но все было не то, Мокурай отправлял ученика думать над хлопком одной ладони снова и снова. Однажды Тойо пришел к Мокураю и хотел ему показать очередную версию того, что он думал, будет тем клятым хлопком одной ладони, и добрый Мокурай сразу врезал его своим посохом и отправил думать снова.
— Но Вы даже не выслушали, что я хочу показать! — Закричал Тойо.
— Да я по твоему одному виду и так вижу, что ты не имеешь ни малейшего понятия, что такое хлопок одной ладони.
Наконец со временем Тойо стал приходить к Мокураю все реже и реже и наконец, настало время, когда он совсем перестал к нему появляться. В конце Мокурай сам решил навестить своего ученика Тойо, пришел к нему в комнату, а тот счастливый сидит себе в медитации. Ну и спрашивает Мокурай его:
— Ну что мой ученик, можешь показать, как выглядит хлопок одной ладони?
— Хлопок одной ладони, да кому он нужен! — Ответил Тойо и далее погрузился в счастливую медитацию.
— О! вижу ты, наконец, понял — удовлетворенно потер руки Мокурай.

Итак, коан не имеет никаких логических решений, а его цель направлена на то, чтобы выйти за пределы своего ума и логики. А выход за пределы ума приведет к маленькому просветлению, которое в буддизме называют «сатори», а может и к великому просветлению — нирване. Маленький нюанс — выход за пределы ума вовсе не значит, что ум теряется или отвергается, просто он перестает быть господином, а становится слугой человека (где ему и место). А еще, прежде чем выходить за пределы ума надо его иметь, а то даже и не будет за пределы чего выходить. Предлагаю вам уважаемые читатели переварить то, что я здесь написал о коанах, а дальше уже продолжу в следующей части.